В прощальном интервью российским телеканалам Дмитрий Медведев заявил, что он недоволен темпами диверсификации российской экономики за последние четыре года. На мой взгляд, этими темпами вообще никто не может быть доволен.
Для того чтобы запустить этот процесс, нужно, чтобы государство взяло на себя полную ответственность за его реализацию, а не довольствовалось ролью стороннего наблюдателя за стихийной игрой рыночных сил. Потому что диверсификация экономики — это по большей части внерыночный процесс. Только так и бывает, когда осуществляется модернизация и происходят структурные изменения в экономике.
Соответственно, для того чтобы запустить этот процесс, нужна совершенно другая экономическая политика. Надо сказать, что Медведев в свой срок её так и не сформулировал — при том, что отличился в острой постановке проблем. Но постановка проблем не сопровождалась концептуальным обеспечением их решения. Речь идёт даже не о том, что президент не прикладывал усилий. Просто избираемые им способы решения проблем были откровенно никакие.
Насколько я понимаю, главным направлением в деле диверсификации экономики было избрано, во-первых, улучшение инвестиционного климата для бизнеса и, во-вторых, поддержка инноваций. И то, и другое — это, как говорится, ни о чём. Может быть, само по себе это и неплохо, но при этом не имеет никакого отношения к структурной перестройке. Поэтому даже если бы на эти цели были потрачены гораздо большие средства и достигнут больший успех, чем мы видим сейчас, то Медведев всё равно был бы недоволен результатами диверсификации экономики. То есть речь идёт о готовности правильно формулировать задачи и неумении находить адекватные способы их решения.
Кроме того, действующий президент не без гордости сообщил журналистам о том, что при нём показатели инфляции имели минимальное значение. Не уверен, что это можно записать ему в заслугу.
Дело в том, что весь мир испытывает колоссальное дефляционное давление, которое связано со значительным снижением спроса. Я считаю, что наши инфляционные достижения в значительной степени связаны с этим. К тому же в последние годы был исчерпан потенциал структурной инфляции. Раньше в результате освобождения внутренних цен создавалось колоссальное инфляционное давление. Грубо говоря, повышались цены на базовые ресурсы и услуги, отчего шла ценовая накрутка по всей экономике. Сегодня цены на базовые ресурсы в России стали примерно равновесными. Хотя есть, конечно, и спросовые ограничения, и вопросы предложения. В условиях нашей монополизации и структурных диспропорций рост в значительной степени замедлился.
Я не думаю, что низкая инфляция есть результат сверхъестественной деятельности исполнительной власти. Дескать, раньше не могли, а теперь смогли. Это не так. Даже если мы послушаем Кудрина, то он, предпринимая нечеловеческие усилия по сжатию денежной массы раньше, теперь говорит, что подобные решения могут быть опасны для финансовой системы. Что будет в случае падения цен на сырьё, — это один вопрос, инфляция от этого не зависит. Сейчас власти накачивают экономику деньгами больше, чем раньше. Естественно, что либералы охают и ахают, но инфляция вопреки их опасениям лишь снижается. Это говорит о том, что снижение инфляции не является заслугой финансовой политики правительства.