Обаме придется подписать «закон Магнитского».
Комитет по международным отношениям сената США единогласно одобрил «закон Магнитского». В одноименном списке указаны фамилии 60 сотрудников МВД, ФСБ, ФНС, Арбитражного суда, Генеральной прокуратуры и Управления по исполнению наказаний, которых американские законодатели обвиняют в систематическом надругательстве над юристом Hermitage Capital Сергеем Магнитским, «репрессивном аресте и пытках в заключении». Впрочем, всех героев списка мы, возможно, не узнаем. Согласно последней версии «законопроекта Магнитского», список засекретят.
Фигурантам «списка Магнитского» (если законопроект поддержат обе палаты Конгресса, и одобрит Барак Обама) запретят въезд в США, и заморозят их счета в американских банках. В списке окажутся и фамилии тех россиян, кто извлек выгоду из раскрытых Магнитским афер, и всех «ответственных за внесудебные казни, пытки, прочие масштабные нарушения международно признанных прав человека в отношении тех лиц, которые раскрывают противозаконную деятельность официальных лиц правительства Российской Федерации».
Надо отметить, что у Москвы инициатива введения «списка Магнитского» вызвала крайнее раздражение. МИД РФ официально предупреждал, что действия американских законодателей можно расценивать как «вмешательство во внутренние дела России». А российские власти пригрозили американцам, что дадут Вашингтону симметричный ответ.
Что стоит за «законом Магнитского», рассуждает вице-президент Центра политических технологий Алексей Макаркин.
«СП»: – Алексей Владимирович, почему американцы проявили редкостное единодушие со «списком Магнитского»?
– Действительно, уникальность ситуации в том, что «законопроект Магнитского» единогласно поддерживают и демократы, и республиканцы. В качестве контраста можно вспомнить ситуацию вокруг ратификации договора об СНВ, которую пытались торпедировать республиканцы. Ратификацию приходилось проводить в ускоренном режиме, до промежуточных выборов, потому что после них республиканцы усиливали позиции, и ратифицировать договор было еще сложнее.
Со «списком Магнитского» ситуация принципиально другая. Здесь у сенаторов имеется консенсус, и Обаме – независимо от того, чего бы он хотел (возможно, он хотел смягчения ситуации) – придется подписывать законопроект. Придется – потому что такова позиция американского политического класса.
С точки зрения американцев, они должны чем-то скомпенсировать отмену поправки Джексона-Вэника. Ограничительные поправки торгового характера уже невозможны – Россия вступает в ВТО. В этом смысле, «поправка Магнитского» оптимальна. Она не касается проблем экономики, и направлена не против России в целом, а против части российской власти.
«СП»: – Насколько велика эта «часть власти»?
– Законопроект Магнитского» написан таким образом, что список фигурантов, которые под него подпадают, может быть существенно расширен. Это такой дамоклов меч над значительной частью российской элиты.
Есть еще важный момент. Если поправку Джексона-Вэника в самой России не поддерживала ни одна сколько-нибудь серьезная политическая сила, по введение «списка Магнитского» может поддержать – и уже поддерживает – часть российской оппозиции. Эти граждане считают, что «список Магнитского» – это антикоррупционый шаг, следовательно, он идет во благо всем россиянам. Таким образом, оппозиция получает возможность еще раз покритиковать власть.
«СП»: – К чему все это приведет?
– Скорее всего, со стороны российской власти будет ответ, и не факт, что он окажется симметричным. Если Россия – как сейчас предлагают – ограничится тем, что введет собственный список невъездных лиц, причастных, допустим, к делу Бута, то вряд ли у американских тюремщиков, судей и прокуроров есть финансовые интересы в России, и вряд ли они и сгорают от нетерпения приехать в нашу страну.
Симметричные меры могут быть расценены российским руководством как недостаточно эффективные. Что до ассиметричных мер – они могут включать сворачивание контактов в каких-то сферах, в Россию могут запретить въезд американским политикам и общественным деятелям, которые критикуют российские власти. Словом, число ассиметричных решений может быть достаточно широким.
«СП»: – Сам Обама к «списку Магнитского» относится достаточно спокойно?
— Да, в том смысле, что он не рассматривает его в качестве чего-то абсолютно необходимого. Понятно, что американский президент заинтересован в поддержании отношений с Россией, в защите интересов американских инвесторов. Но с точки зрения американского политического класса, защищать инвесторов нужно не уступками российской власти, а решениями, которые бы ужесточали подход к российским чиновникам. Сторонники «списка» говорят, что он выступит как сдерживающий фактор для российских силовиков в давлении на бизнес.
Как ни крути, Обама оказался сейчас в положении, когда республиканцы упрекают его в чрезмерной мягкости в отношении России. В итоге возникла забавная ситуация. Многие российские политики сочувствуют именно республиканцам в США – мол, они сторонники реальной политики, а демократы слишком много говорят о правах человека. Сейчас тот редкий случай, когда российская политическая элита больше сочувствует демократам.
«СП»: – Но и демократы, как свидетельствует голосование по «законопроекту Магнитского», не хотят выглядеть излишне уступчивыми?
– Да. И здесь не надо рассматривать «законопроект Магнитского» как изолированный факт. У нас с Америкой вообще ситуация проблемная. Это связано и с темой ПРО, по которой вряд ли удастся найти решение, которое бы устраивало Россию. У нас серьезные расхождения, связанные с проблемой Сирии, Россия крайне негативно относится к перспективе смещения Башара Асада. Плюс, этот негатив не уравновешивается позитивом, отсутствует конструктивная российско-американская повестка дня.
Поэтому я смотрю на дальнейшее развитие отношений с Америкой достаточно пессимистично. Понятно, они будут сохраняться, понятно, до «холодной войны» не дойдет. Но в целом нас ждут прохладные отношения. И «законопроект Магнитского» – один из важных элементов грядущего политического похолодания.
«СП»: – Кто из высоких российских чиновников в «списке Магнитского»?
– Высших чиновников в списке пока не видно. Самый высокий чин, включенный в список – замгенпрокурора. Но есть нюанс: «список Магнитского» не является закрытым, его можно расширить. Если у американских властей появится информация, что другие российские чиновники причастны к грубым нарушениям прав человека, в том числе, права на жизнь (как в случае с Магнитским), в список могут войти любые фигуры.
Понятно, американцы будут действовать осторожно, и первых лиц в списке, скорее всего, не будет. Но для российской власти неприятен сам принцип. Сейчас в списке следователи и судьи, которые мало известны широкой публике, а завтра в него может попасть кто угодно. Здесь борьба идет не за право российских следователей посещать США и иметь там счета. Борьба идет за принцип – что американцы могут включить в список, кого захотят, в одностороннем порядке.