В области внешней политики год выдался крайне насышенным. Одной из наиболее значимых внешнеполитических побед года в ряде СМИ называется окончание процесса приема России во Всемирную торговую организацию. Однако победой это назвать можно только весьма опосредованно.
Жесткий экономический кризис привел к тому, что вся система международных отношений, сложившаяся за последние пятьдесят лет, сегодня не выдерживает напряжения: новые условия требуют быстрого изменения и правил игры. ВТО – это один из значимых элементов прежней, докризисной системы. По этой причине совсем непонятно, зачем России надо было так стремиться в отмирающую структуру? Вступление нашей страны в ВТО лет восемь назад, когда о кризисе еще никто и не думал, возможно и принесло бы некие дивиденды добывающим отраслям экономики. Но зачем вступать в эту организацию сегодня, когда на пороге новая система мироустройства, в которой, возможно, ВТО уже не будет и места… Более того, есть мнение, что последние события в Южной Осетии стали результатом торга по вступлению России в ВТО. А стоило ли оно того? Скорее всего, вопрос вступления в ВТО сегодня уже далеко не вопрос экономической целесообразности, просто необходимо показть результативность…
Особняком стоит проблема взаимоотношений России и стран Запада по проекту создания ПРО. Проблема не столь «запущена» как вопрос российского членства в ВТО, но тоже не вчера возникшая.
Последние шаги американской администрации, жестко заявившей, что ее не интересует позиция России по этому вопросу – весьма показательны. В течение ряда лет, пока в России еще существовал потенциал формирования адекватного ответа, США и НАТО стремились заигрывать с Москвой, тем самым оттягивая время и давая возможность Москве продолжать проводить «реформу» своих Вооруженных Сил. Но вот когда стало совершенно понятно, что ответить Москва уже ни чем реально не сможет, и был нанесен короткий и четкий удар – были расставлены точки над i и указано, кто в этом мире хозяин. То, что сделанные Д.Медведевым грозные заявления – это лишь имеджевое выступление, а состояние российской армии сегодня таково, что она не сможет ничего реально противопоставить планам развертыания ПРО в Европе, понимают сегодня многие.
Вместе с тем, несмотря на свою неоднозначность, вопрос российского членства в ВТО (как, собственно, и вопрос ПРО) достаточно показателен в плане оценки российского внешнеполитического курса в истекшем году. Общей оценкой, характеризующей внешнеполитическую обстановку и позицию России в 2011 году, может быть оценка – «неопределенная» или «отсутствующая». Россия, как, впрочем, и ранее, опять не смогла досататочно четко определить свои внешнеполитические приоритеты, понять, кто же союзник, а кто противник, хотя год был насышен знаковыми событиями, которые могли стать отправными точками фиксации российских интересов.
Трагические события на японской АЭС «Фукусима» в начале 2011 года по времени совпали с очередным витком негатива в отношениях между Россией и Японией по вопросу о четырех островах Южнокурильской гряды – японская сторона все еще живо переживала визит Президента РФ на Курилы. Это не помешало Д.Медведеву выступить с инициативой о возможном переселении части японских граждан из пострадавших районов на российский Дальний Восток с последующим их трудоустройством в России.
Спустя восемь месяцев, в декабре 2011 года, к Д.Медведеву обратились с просьбой о предоставлении российского гражданства несколько тысяч косовских сербов. Прошение, поданное ими, Дмитрий Медведев рассмотрел и решил отказать. Глава государства объяснил свое решение противоречиями российских законов.
Ситуация во внешней политике еще больше осложнилась, когда в том же марте развернулись активные действия в Ливии – одном из наиболее близких России государств региона. С первых дней ливийской кампании Россия встала на сторону западного мира, поставив режим Каддафи вне закона.
Ситуация вокруг Каддафи (особенно – его заигрывание с Западом в последние годы) достаточно непростая сама по себе. Но то, что Россия в ливийском конфликте фактически встала на сторону НАТО и тем самым отчасти поддержала бомбардировки мирных ливийских городов – это, увы, провал. Особое негодование вызывает, конечно, реакция президента на сообщение о захвате М.Каддафи повстанцами.
Пожалуй все, что связано с Ливией для России является одним из наиболее неудачных внешнеполитических ходов последних десятилетий. Ставка на то, что Запад наконец-то оценит стремление России, как показали события в декабре месяце уже в самой России, когда и США и ЕС жестко выступили с критикой прошедших выборов, опять не оправдалась. Россия всегда отличалась взвещенной политикой, что и сформировало ее имидж как надежного и последовательного партнера во внешней политике. Однако Ливия отбросила внешнеполитическую деятельность России далеко назад – во много, последовавшие далее события, направленные на дальнейшую дискредитацию и унижение России на международной арене – это результат непоследовательности в ливийском вопросе.
Да, спецпредставитель президента по Ливии М.Маргелов за свои посреднические услуги получил премию имени Вудро Вильсона, однако во что эта премия обошласть России?
Ситуация в Сирии, развернувшаясь через несколько месяцев после ливийской трагедии, показала, к чему следовало готовится России.
29 ноября произошло крайне неприятное событие. Возвращавшийся из служебной командировки российский посол в Катаре был остановлен сотрудниками службы безопасности и таможни аэропорта, которые предъявили требование просветить с помощью рентгена вализу с российской дипломатической почтой. Посол В.Титоренко отказался это сделать, после чего он и встречавшие его сотрудники посольства были избиты, хотя отобрать у них диппочту не удалось.
Казалось бы, неслыханное – избит посол другой страны! Причем избит не хулиганами, а официальными представителями силовых ведомств Катара! На следующий день 30 ноября послу Катара в Москве была вручена нота протеста: МИД потребовал от Катара принести официальные извинения и принять меры для наказания виновных и недопущения подобных инцидентов в будущем. Также МИД предупредил, что неисполнение данных требований будет иметь самые негативные последствия для российско-катарских отношений.
На текущий момент эти «…самые негативные последствия…» ограничились понижением уровня дипломатического присутствия в стране, но никаких серьезных шагов предпринято не было – уж больно много контрактов в газовой сфере поставлено на кон… К тому же Катар – не последний игрок на очень важном для России газовом рынке. Исключительно экономические и финансовые интересы здесь снова оказались выше престижа государственного.
О чем же тогда говорить, когда российский гуманитарный конвой для косовских сербов был остановлен «миротворцами» НАТО на границе края? Конечно и в этот раз дело ограничилось негромкой перебранкой представителей внешнеполитического ведомства, да парой не особо громких заявлений некоторых политических фигур. И все… Ссориться в очередной раз с «партнерами» не стали.
Но вот, когда дело коснулось неоправданно жесткого приговора российскому летчику в Татжикистане (хотя объективные основания к тому все же были – не все чисто с компанией-оператором задержанного самолета, да и задержаны летчики были более полугода назад и было достаточно времени к спокойному решению вопроса), российский МИД, миграционная служба и ряд иных ведомств «встали на дыбы» и добились отмены приговора. Результат – отношения с Таджикистаном существенно испорчены, и испорчены они в тот момент, когда ситуация в Центральной Азии претерпевает глубокие негативные трансформации.
Печальныо, но адекватные выводы по ситуации в российской внешней политике приводятся в статье Натальи Серовой «Москва упала и не отжалась». Согласно утверждениям автора, прагматичная политика по отношению к партнерам по СНГ, заявленная в 2009 г., обернулась в нынешнем году ростом антироссийских настроений в большинстве стран СНГ. На фоне этого раздрая создается впечатление, что путинский проект Евразийского союза несколько запоздал. Цена реанимации Содружества может оказать для России слишком высокой, и не только в плане финансовых затрат, но и потому, что смена курса неизбежно натолкнется на жесткие контрмеры, риски будут расти, и у России может не хватить сил и ресурсов для того, чтобы переломить ситуацию. Ситуация выглядит крайне запущенной, и России придется потратить немало сил для преодоления негативной инерции, возникшей из-за трехлетней игры на понижение. Последние действия властей ее не переломили, и если в конце прошлого года Медведев говорил о том, что Россия больше не претендует на звание сверхдержавы, то к концу этого года она уже не тянет и на статус региональной державы.