Три года назад в интервью «Новой газете», то есть вообще в первом своем интервью российскому изданию (http://www.novayagazeta.ru/politics/45402.html), президент Дмитрий Медведев сказал: «Демократия сама по себе ни в какой реабилитации не нуждается. Демократия — категория историческая и в то же время — вполне наднациональная. Поэтому нигде демократия не требует реабилитации». А в прощальном выступлении на Госсовете добавил: «Абсолютно несправедливо, просто унизительно считать Россию нацией, не способной к свободной жизни, нацией, которая не заслуживает свободы».
Можно отдавать должное последовательности главы государства, можно предполагать, что уходящий президент рассказывает о своих ценностях перед тем, как начать выполнять программу премьера, а можно с некоторым огорчением констатировать, что дальше деклараций свободолюбие Медведева не пошло. И сопротивление среды было масштабным, и сам он не камикадзе, да и представления о должном все-таки специфические.
Ну вот, например: в своем «прощальном поклоне» президент говорит о том, что одним из критериев успешности деятельности главы государства является увеличение продолжительности жизни граждан — на четыре года за шестилетний президентский срок. Допустим, эта цель достигнута (хотя при нашем уровне смертности от сердечно-сосудистых заболеваний и внешних причин успех на этом направлении маловероятен). Россияне живут дольше, увеличивается коэффициент дожития (годы жизни после ухода на пенсию). Соответственно, растет и пенсионная нагрузка на государство. А вот про пенсионную реформу в выступлении Медведева сказано только то, что «в ближайшие месяцы» власть определится с ее моделью. Притом что у этой власти, сначала провалившей пенсионную реформу, начатую в 2002 году, было время подумать над тем, что делать дальше. Сейчас существует вариант фактического возвращения к советской распределительной системе. А это снова расходы, расходы, расходы… Медведев говорит и о том, что не будет повышения налогов. А тогда откуда возьмутся доходы бюджета: если не повышать налоги, значит, надо снижать расходы. За счет чего? Образования, здравоохранения или программы вооружений?
Повторил Медведев и старую притчу о 25 миллионах «новых эффективных рабочих мест, прежде всего в несырьевых сферах, которые заменят низкопроизводительные рабочие». Но откуда они возьмутся в стране с архаичной структурой экономики, стране, где Россию-1 и Россию-2 разделяет пропасть в доходах, в уровне, качестве и образе жизни, в инфраструктурной обеспеченности, в способах зарабатывания денег? Надо повышать производительность труда в полтора-два раза, говорит президент. Но с чего она вдруг повысится, если вечной остается пропорция отставания по этому показателю от США — 1/3 от уровня их производительности труда. Недавно экс-председатель ЦБ РФ Сергей Дубинин напомнил, что Леонид Брежнев еще в 1971 году, на XXIV съезде КПСС, ставил задачу увеличения производительности труда в три раза. Но лаг в отставании остается прежним. И это еще в ситуации, когда в России государство ударными темпами возвращается в экономику, а идея масштабной приватизации госкомпаний и госбанков, дорогая сердцу Медведева, заблокирована кланом Игоря Сечина.
Что должно измениться в политическом, аппаратном, общественном устройстве, чтобы новый будущий премьер-министр России Медведев Д.А. реализовал свои планы — причем примерно те же, которые он формулировал и четыре, и три, и два года назад? Ведь ему-то и будут адресованы претензии по поводу невыполнения планов, а все они либо отматываются назад, либо искажаются до неузнаваемости. Ровно это, кстати, произошло с политической реформой. Во всяком случае, идея выборности губернаторов обложена таким количеством «фильтров», что ее можно считать полностью «отфильтрованной».
Сейчас еще Медведев получит чемодан без ручки — использованную и выброшенную Путиным за ненадобностью «Единую Россию». Ресурс, который не наращивает харизму, а снижает его, партию, которая начинает проигрывать низовые выборы, структуру, маркированную кличкой «партия жуликов и воров». Поможет ему это в работе? Вряд ли. Этот груз способен потопить любую политическую репутацию.
Общество давно уже опережает в своем развитии и понимании ситуации государство. И перемены если и будут происходить, то уже не сверху, а снизу. Не благодаря, а вопреки государству.