На встрече у Владимира Путина обсуждали, как на практике осуществить идею из его предвыборной статьи: граждане собирают за какую-то идею сто тысяч подписей в Интернете для рассмотрения какого-то вопроса. Как же это будет работать? О подробностях рассказал Михаил Барщевский.
— За две недели до инаугурации мы поговорим о том, что же дальше будет с инициативами о продвижении демократии. Ну, вот, например, в пятницу глава ЦИК Чуров заявил, что «жестко проконтролирует подготовку выборов мэров Красноярска и Омска». Там, кстати, тоже хотят обеспечить веб-трансляции, а еще Чуров предлагает «упростить процедуру подсчета голосов, и теперь выявил более дюжины контрольных соотношений, некоторые из которых лишние». Ну, в принципе, на фоне еще такой незрелости нашего гражданского общества, может быть, именно в таких процедурных вопросах и состоит вопрос коренной. Что еще на подходе. Механике была посвящена и вот эта у избранного президента Путина, который в своей первой предвыборной статье памятно предложил подумать о том, чтобы развитие получили предложения граждан, которые соберут более сто тысяч подписей в Интернете. И вот теперь дошло до практического разговора об этой инициативе. Как же это будет работать. На связи с нами участник этой встречи Михаил Барщевский. Здравствуйте, Михаил Юрьевич.
— Добрый день.
— Михаил Юрьевич, не хочу пересказывать за вас, вот что вас смутило в этой инициативе, давайте начнем с этого?
— Ну, прежде чем говорить о том, что смутило, надо сказать, о чем инициатива. Основной смысл инициативы такой, если какая-то идея, выдвинутая кем-то из граждан, набирает сто тысяч голосов в Интернете, то правительство обязано внести эту идею в виде законопроекта в Государственную Думу для рассмотрения. Сразу возник вопрос, хорошо сто тысяч «за», и миллион – «против». Этот вопрос быстро решили: имеется в виду положительный баланс сто тысяч голосов. Второй вопрос возник такой: хорошо, если есть идея, то эта же идея может быть, она же может быть очень популярной, но она может стоить таких денег, что она просто окажется не в подъем для нашего бюджета. Возник вопрос о том, что необходим некий фильтр, фильтр в хорошем смысле этого слова, то есть, когда эксперты будут оценивать мистичность идеи с точки зрения финансового обеспечения, мистичность идеи с точки зрения ее соответствия Конституции Российской Федерации. И возможность ее технически описать. Я привел такой пример на заседании, что если вбросить идею о роспуске ГАИ, то сто тысяч голосов мы наберем за один день. Ну, это же не значит, что эту идею надо обращать в законопроект, и вносить его в Государственную Думу. Потому что понятно, что без ГАИ, хорошего ГАИ, мы жить не сможем.
— Ну, то же самое про смертную казнь, насколько я понимаю, вы говорили, да?
— Да, то же самое про смертную казнь. Популярность смертной казни у населения, по моим оценкам, где-то 70 процентов, но понятно совершенно, что в цивилизованном обществе и в с илу того, что мы члены Совета Европы, у нас смертная казнь применена быть не может, и Конституционный суд уже высказался по этому поводу, в достаточной степени категорично.
— Давайте, я задам тогда вот какой вопрос. Кто же должен быть этим самым фильтром? Правительство, какие-то чиновники непонятные будут этим фильтром, Общественная Палата, парламент, кто?
— Ну, вот смотрите. У нас вообще-то парламент является не только законодательным, но и представительным органом. Поэтому разумно, чтобы парламент рассматривал эти инициативы в первую очередь. С другой стороны, бюджетом управляет правительство, реализует правительство. Поэтому была предложена такая идея, которую председатель правительства поддержал: создать комиссию, в которую будут включены представители правительства, представители Совета Федерации, Государственной Думы, то есть, федерального собрания всего. Скорей всего представители Общественной палаты или других формирований типа РСПП, Деловой России, то есть представители бизнес-сообщества, соответственно, там обязательно будет присутствовать общественность. Эта экспертная комиссия принимает решение о возможности реализуемости этого законопроекта, этой идеи. После чего, если предположить в заключении, это законопроект вносится правительством в Государственную Думу. Однозначно простой, понятный и прозрачный механизм. Если экспертная комиссия сочтет нецелесообразным, то она обязана публично дать свою точку зрения, опубликовать доклад с разъяснением конкретных пунктов.
— Спасибо вам за разъяснения. Потому что я, читая отчет моих коллег из печатной прессы об этом заседании, увидел больше вопросов, чем ответов, а оказывается, ответы в общем-то сформулированы.
— Идея будет работать.
— Последнее, пожалуй, это идея о смертной казни, которую мы с вами упомянули. Она ведь на самом деле уже вызвала такую небольшую бурю в Англии в прошлом году. Там заработал как раз такой закон: соберите сто тысяч подписей, в их случае если сто тысяч подписей есть, то парламент обязан провести дебаты, необязательно вносить законопроект. Но, самое интересное, что когда сайт открылся, пошли бесконечные подписи за смертную казнь, пять тысяч, десять, 15, 20, а потом вдруг взяло все и остановилось. И англичане нашли очень простой способ решения этой проблемы. Любой, кто вносит такое предложение на веб-сайт, должен непременно подписаться своим именем с почтовым адресом. И вот на этом моменте выяснилось, что безымянные блогеры готовы поддержать все что угодно, а если человеку говорят, ты ответственно поддержи, он трижды подумает, стоит ему поддерживать или нет. Может быть, и нам так поступить?
— Ну, у нас ровно так и предусматривается. Об этом довольно подробно говорил министр связи Щеголев — о том, как будет проходит идентификация. Поэтому, по-моему, как я понял, такой некий компромиссный вариант был найден. Инициатива может быть внесена только идентифицированным автором с электронной подписью, в обсуждении по принципу «лайф — не лайф», могут принимать участие все, а вот в голосовании только идентифицированные пользователи Интернета. Вы совершенно правильно говорите, и не только в Англии, и в нашем Интернете, если человек подписывается своим именем, то он, по крайней мере, думает, что он пишет, и выбирает выражения, а когда идет просто под никами, то Интернет превращается таким местом брани — кто громче крикнет. Когда идет подпись, то человек за свои слова отвечает, не юридически отвечает, а психологически, нравственно отвечает. Поэтому, конечно, у нас, когда мы говорим о ста тысячах, это, конечно, люди, которых можно идентифицировать.
— Ну, что же, спасибо огромное. Михаил Барщевский был на связи с нами, с очень ценными и детальными разъяснениями того, что же произошло на этой неделе вокруг интернет-демократии.