В условиях нынешней нестабильности и экономического кризиса хотелось бы обратить внимание на поучительные события, произошедшие в конце 1989 года в Румынии. Что советские, что нынешние российские СМИ мало обращали внимание на эти события (по известным причинам).
К концу 80-х годов социалистическая республика Румыния находилась в глубочайшем кризисе. Как, впрочем, и весь «социалистический лагерь» (вспомнился анекдот времён перестройки: почему у них «капиталистический мир», а у нас «социалистический лагерь»:)). Только Румынии было много тяжелее. Дело в том, что местный «отец нации» Николаэ Чаушеску был личностью интересной и не совсем адекватной.
Стремясь построить «СУВЕРЕННЫЙ СОЦИАЛИЗМ» (ничего не напоминает?), товарищ Чаушеску всячески дистанцировался от Москвы и других стран «народной демократии» и откровенно заигрывал с Западом. Дошло до того, что румынская армия — единственная среди союзных СССР армий — имела на вооружении образцы западного оружия. Высокие цены на нефть, царившие в мире в 70-е годы, позволяли «гению Карпат» брать крупные кредиты у западных банков в обмен на румынскую нефть и продукцию сельского хозяйства. Однако с началом 80-х годов цены на нефть резко пошли вниз и «гений Карпат» с удивлением, характерным для «суверенных диктаторов», увидел, что у Румынии колоссальный внешний долг и страны-кредиторы требуют платить по счетам.
Сообщив народу о «кознях врагов и кризисе капитализма», Николаэ Чаушеску заявил о необходимости подтянуть пояса и не позволить империалистам задушить «суверенную» Румынию. Был принят целый ряд «суверенных мер» для спасения (по меркам совков) местной экономики. Долги погашались за счет сокращения импорта и форсирования экспорта товаров, в том числе продовольствия и предметов потребления. Дабы выплатить займы, вся страна была призвана к экономии: с 1983 г. Румыния вообще перестала брать деньги за рубежом, сократила до необходимого минимума импорт и расширила экспорт — например, вывозила мясо в СССР при введении в Румынии карточек на него. В 1982-83 гг. карточная система на продукты питания была введена всюду, кроме столицы, и в самые суровые дни в месяц полагалось 2 фунта сахара, 2 фунта муки, полфунта маргарина и пять яиц, перебои были даже с картофелем и хлебом, которые шли на экспорт.
С 1981 началась еще и борьба за экономию энергии. Владельцам автомобилей полагалось 30 литров бензина в месяц, нормальной температурой в офисах сочтены были + 14 градусов, горячую воду давали в жилых домах один день в неделю, на комнату жилого фонда полагалось не более одной 60-ваттной лампочки, но при этом офис Чаушеску потреблял 85 тыс. ватт, т.е. как 450 4-комнатных квартир. Стремясь обрести экономическую независимость, режим Чаушеску приступил к ускоренному выплачиванию внешнего долга за счет «жесткой экономии» и «ограничения расходов». Румынии пришлось напрячь все силы, чтобы, во-первых, быстро расплатиться с Западом и, во-вторых, ослабить зависимость от торговли со странами советского блока (с которыми Чаушеску испортил отношения ещё раньше). Эти цели были достигнуты за 1987-89 годы, но ценой лишений для населения. В те годы по вечерам рано гасили свет на улицах и в домах, только 2-3 часа в день работало телевидение, горячая вода практически не подавалась. Обострилась продовольственная проблема.
Естественно, программа «жесткой экономии» не касалась самого Чаушеску, а также его «партии власти». Здесь у ребят всё было нормально. Отличные дома отдыха, здравницы, курорты, систематические выезды за рубеж, многочисленная охрана и прислуга — этим верные «чаушесковцы» были обеспечены в полном объёме. Толпы придворных лизоблюдов и «журношлюх» воспевали Никалаэ Чаушеску как «Основателя истории», «Нежный поцелуй Родной земли», «Провидца будущего», «Нашего мирового Бога», «Титана из титанов», «Сына Солнца», «Нашу Полярную звезду», «Священный Дуб Славы Румынии», «Символ Мира и Света», «Живой Огонь», «Князя Грации», «Сокровищницу мудрости», «Человека с Нравственностью Святого», «Чудесное Воплощение Добра», «Спасителя»… Однако народ был о «гении Карпат» немного другого мнения.
За народом присматривала мощная и вездесущая тайная полиция Секуритате, которая вместе с легендарными КГБ и Штази считалась кошмаром любого недовольного «социализмом». Методы Секуритате не отличались оригинальностью. Недовольных политикой «партии и правительства» либо сажали, либо убивали руками «иностранных специалистов» из числа арабов и палестинцев (это тоже нам знакомо). Начиная с 1985 года, по мере распада советского блока и откровенного презрения Запада, Чаушеску обратил свои взоры на Ближний Восток и Азию… В Бухарест и обратно зачастили делегации из КНДР, Ливии, Сирии, Ирана и других стран «антиимпериалистического направления». Одновременно смуглые арабские хлопцы стали усиленно тренироваться на базах румынской госбезопасности. Однако после окончания тренировок арабы домой не уезжали, а оставались в Румынии на территории закрытых воинских частей вокруг Бухареста. Как и положено настоящему «суверенному лидеру», Чаушеску не сильно доверял своим землякам. И вскоре эти нукеры Чаушеску потребовались.
В августе Чаушеску с гордостью заявил, что внешний долг Румынии полностью погашен, и вообще, «жить стало лучше, жить стало веселее». Никаких перемен и реформ Чаушеску делать не собирался, ибо «Скорее Дунай потечёт назад, чем в Румынии начнётся «перестройка»… Здесь «титан из титанов» оказался прав, перестройки в Румынии не получилось… Получилась Революция. Хотя этого, казалось, ничто не предвещало. Всё было, как казалось Чаушеску, очень даже хорошо. Всю осень и начало последней для себя зимы 1989 г. Чаушеску вел насыщенный образ жизни — принимал делегации из разных концов мира, раздавал интервью газетам (КНДР, Кувейта, Кубы), посещал предприятия в разных концах Румынии, получал титулы от производственных коллективов, хотя ему известно было многое о положении дел в стране — после его казни в кабинете нашли выкладку официальных и реальных экономических показателей. 14 декабря он был, с пароксизмами восторга, с продолжительными аплодисментами (зал стоя аплодировал ему 62 раза), опять избран на все свои посты 14-м конгрессом партии, и 17-го числа поехал в Тегеран.
Есть сведения, что «гения Карпат» погубил совместный заговор спецслужб СССР, США, Франции и Венгрии. В ноябре 1989 года на XIV съезде Румынской компартии Чаушеску подверг резкой критике горбачевскую перестройку, которая, по его словам, приведет к крушению социализма. Советская печать стала открыто называть Чаушеску «диктатором» и «сталинистом».
А в прессе США и Англии в 1988-89-х годах подчеркивалось, что «Чаушеску становится проблемой для Запада и Горбачева». Имелись в виду планы Бухареста по созданию, взамен разваливавшегося СЭВ, нового экономического сообщества. В него, по мысли Чаушеску, должны были войти Куба, Китай, Албания, Северная Корея и Вьетнам, то есть, страны, которые не разделяли идей горбачевской перестройки.
В конце 1988 года «румынская проблема» стала занимать важное место в переговорах Горбачева, Шеварднадзе и Яковлева со странами Запада.
Одновременно за рубежом у румынских посольств были организованы демонстрации протеста против «жестокостей Чаушеску». По нескольким мировым телеканалам прошел сюжет об убийствах агентами секретной румынской спецслужбы «Секуритате» мирных жителей Тимишоара. Позже оказалось, что в качестве «жертв» режима Чаушеску мир увидел тела умерших, которые за плату предоставляли санитары городских моргов.
«Фитилем», который «поджег» Бухарест, стал город компактного проживания этнических венгров Тимишоара. 17 декабря 1989 года здесь началась инспированная западными и венгерской спецслужбами акция протеста против депортации за пределы Румынии пастора-антикоммуниста Ласло Текеша. Попытки милиции разогнать людей водометами вылились в многодневные столкновения.
Одновременно за рубежом у румынских посольств были организованы демонстрации протеста против «жестокостей Чаушеску». По нескольким мировым телеканалам прошел сюжет об убийствах агентами секретной румынской спецслужбы «Секуритате» мирных жителей Тимишоара. Позже оказалось, что в качестве «жертв» режима Чаушеску мир увидел тела умерших, которые за плату предоставляли санитары городских моргов.
Однако в ходе волнений в Тимишоаре, а позже и в Бухаресте, появились и настоящие жертвы.
20 декабря 1989 года Чаушеску прервал визит в Иран и вернулся в Бухарест. В тот же день он выступил по радио и телевидению с заявлением, что «действия хулиганствующих элементов в Тимишоаре были организованы и начаты при поддержке империалистических кругов и шпионских служб различных зарубежных государств».
На следующий день по его указанию в Бухаресте был созван митинг «в защиту завоеваний социализма». Чаушеску обратился к мирно настроенным жителям столицы с речью, однако ее прервал взрыв в толпе. Это породило панику, настроение толпы резко изменилось. Позже Казимир Ионеску, один из лидеров Совета Фронта национального спасения, к которому перешла власть после бегства президента из столицы, проговорился в печати, что выступление Чаушеску сорвали специально созданные группы.
Противостояние, как по команде, дисциплинированно прекратилось после расстрела президента. Военный суд возложил на Николае Чаушеску всю ответственность за то, что армия, милиция и служба безопасности открывала по толпе огонь на поражение. Однако обвинение в геноциде никакими документальными свидетельствами трибунал не подтвердил.
Чаушеску инкриминировали гибель 60 тысяч человек. Сегодня мы располагаем примерными данными, что на улицах Бухареста и Тимишоара погибло около тысячи или чуть больше людей. Но есть одна существенная деталь, которую нельзя не принимать во внимание – потери со стороны армии и других силовых структур. Они составили 325 человек убитыми и 618 — ранеными.
Это свидетельствует, что среди «мирных» демонстрантов, основную массу которых, кстати, составляла молодежь, были вооруженные и хорошо обученные люди. Именно они провоцировали эскалацию кровопролития, пока 25 декабря не поступила команда из какого-то хорошо законспирированного центра о прекращении противостояния.
Что это за люди и кто ими руководил? Почему из страны сразу же после 25 декабря уехало несколько сот неких «спортсменов» атлетического сложения, в то время, как в Румынии никаких международных спортивных соревнований не проводилось и границы государства вообще были закрыты? Но военный трибунал глубоко исследовать эти и другие вопросы не собирался. Судьба семьи Чаушеску была предопределена еще до суда независимо от степени их виновности.