Прошедшие в Сирии 7 мая выборы и события, последовавшие за ними, позволяют сделать несколько выводов.
Первый вывод — Асад сумел продемонстрировать, что ему под силу проводить масштабные решения, невзирая на исключительно сложный внешний и внутренний фон. Проведенные практически подряд общенациональные муниципальные, а затем и парламентские выборы в условиях фактически необъявленной войны — это весьма серьёзные и тяжелые процедуры, от которых проще отказаться, сославшись на обстоятельства непреодолимой силы, чем доводить их до конца.
Вывод второй заключается в том, что оппозиция — как внутренняя, так и внешняя — оказались в идейном ступоре и не способны предложить свою цельную и общую программу развития страны, альтернативную властной. Собственно, именно этим и объясняется бойкот выборов практически всей оппозицией — им нечего предложить. Разговоры о нечестности и фальсификациях — это именно разговоры. Выборная кампания — прекрасный повод изложить свои взгляды и завербовать сторонников. Бойкот говорит лишь о том, что предложение, способное заинтересовать массы, отсутствует.
Именно поэтому оппозиция с треском проиграла выборы — голосовать за кота в мешке даже в условиях недовольства режимом не будет никто — кроме пациентов соответствующих медучреждений.
Собственно, для нас это более чем близко — российская действительность мало чем отличается. Наша оппозиция идет ровно той же дорогой — протест ради протеста, но конструктивные идеи скудны, фрагментарны и совершенно оторваны от реальности. Так что, видимо, бездари и лузеры одинаковы везде.
Третий вывод касается крайне неоднозначных для Асада итогов выборов. Стараниями бестолковой оппозиции он вынужден вновь переводить проведение реформ в режим торга между разными группами элиты — то есть, «под ковром». В текущих условиях это опасная во многом проигрышная тактика, так как он лишен возможности публичного маневра. Все решается аппаратным весом противостоящих групп — и недавнее убийство деверя Асада влиятельного А. Шауката, которое было совершено крайне сложным способом, говорит скорее не о диверсии FSA или иностранных спецслужб, а о внутренних разборках внутри власти.
Асад попадает в таких условиях в крайне неприятную ситуацию — проигравшая в аппаратной борьбе группировка однозначно становится кандидатом на предательство. Кто бы ни победил — Запад автоматически получает козырь в лице возможной коллаборационистской группировки во власти. Выход один — безжалостное уничтожение проигравших — но скорее всего, это попросту невозможно.
В таких условиях предательство может стать причиной возможного крушения режима — и эта вероятность существенно возросла.
Наконец, последний вывод. Внешняя оппозиция укрепляется, проводя зачистку светских фигур в СНС. На передний план входят умеренные исламские политики, которые вполне способны предложить альтернативный путь развития Сирии, но который не будет учитывать интересы меньшинств. Это опасно тем, что уставшие от постоянных проблем сунниты могут решиться на поддержку вполне простых и привлекательных лозунгов «братьев-мусульман». Сирийские «братья» имеют возможность ссылаться на победу своих коллег в странах Магриба и тем самым создавать иллюзию возможного бескровного повторения ситуации и в Сирии — хотя как раз в Сирии наличие весомой доли меньшинств в итоге приведет к повторению не египетского или тунисского, а скорее, ливанского сценария.
В общем, сложность проблем, стоящих сейчас перед Сирией, слишком велика, и цена ошибочных решений возрастает. В таких условиях наиболее логичным является вариант резкого упрощения ситуации — скажем, возврата к режиму военного положения со всеми сопутствующими ему атрибутами, однако в текущей международной ситуации просчитать развитие событий для Асада будет практически невозможно. Парадоксально, но как раз сейчас внешняя агрессия в какой-то степени даже в его интересах — она позволит сплотить народ и свести тысячи неразрешимых и переплетенных между собой проблем к простой формуле «Победа будет за нами, враг будет разбит».
Возможно, как раз поэтому внешняя агрессия и откладывается.