Потому что надругательство над ценностями человека есть надругательство над ним самим.
Сторонники вестернизации иногда задают хорошие вопросы. Например, что такое моральный террор и есть ли за него наказание по уголовному кодексу. Или что такое святыня и как ее определяет законодательство. Плохо, что они этого не понимают (если не притворяются). Хорошо, что спрашивают, хотя вряд ли спрашивают для того, чтобы услышать ответ.
Моральный террор – это, с одной стороны, террор моральными и информационно-психологическими средствами, с другой – террор против морали человека.
Вообще террор – это устрашение, применение силы или угроза ее применения. И суть его – в подавлении воли. Оппонент должен сломаться, утратить способность к сопротивлению, принять волю противника. Мы привыкли говорить о терроре и применении силы в ее физическом воплощении, но физическое воплощение есть у всего – даже у вызванных словом колебаний воздуха и создаваемых движением зрительных образов. Дело не в том, каково физическое воплощение, а в том, на какой результат оно рассчитано.
Даже наиболее прямое физическое применение силы имеет целью именно моральный эффект. Каратели расстреливают заложников, чтобы сломать волю к сопротивлению остальных: это – именно моральный эффект. Террористы взрывают театры, именно чтобы привести общество в состояние паники и заставить требовать от власти согласия на исполнение неких ранее отвергаемых требований. Революционные террористы убивают губернатора, чтобы заставить власть изменить свою политику. Когда народовольцы казнили императора Александра II, они совершали не некий акт личной мести, а рассчитывали, что власть окажется на какое-то время морально парализована, а для народа это станет моральным толчком к свержению самодержавия.
Т. е. главное в любом терроре – не физический вред (тогда террористов судили бы не за террор, а за простое убийство, за простой взрыв театра или вокзала), а именно морально-психологическое подавление оппонента. Цель – парализовать волю, лишить осознания своего достоинства и своей значимости, права на самостоятельное определение своего поведения. Заставить смириться, признать, что противник сильнее, и перестать оказывать ему сопротивление. Перестать считать себя значимым, имеющим право на свой мир и свои ценности.
Поэтому главное в терроре – это подавление и унижение человека, навязывание ему своих предпочтений. Если это будет осуществляться физическими средствами, можно назвать это физическим террором, если морально-психологическими – то моральным. Геббельс в фашистской системе – вещь не менее страшная и бесчеловечная, чем Гиммлер. И политики, и политтехнологи конца ХХ века это поняли – и выдвинули на первый план именно моральный террор.
И потому минимизация физического воздействия на человека не может служить основанием оправдания террористической сущности действия. Как в одном фильме говорил специалист по психологической борьбе: «Несложно разнести голову человека пулей из пистолета. Это неинтересно и малоэффективно. Перевернуть все у него в голове, заставить его страдать от творящегося в ней, привести его мысли и чувства в хаос – вот что требует мастерства, вот что важно».
Неважно, чем причинены страдания – физической болью или моральным унижением: важно, что они причинены. Но моральные страдания страшнее. Правда, только для тех, у кого есть мораль и значимые для них ценности. Когда утверждают, что человеческая жизнь важнее любых святынь, – либо признают, что сами не имеют ничего святого, либо нагло, сознательно и цинично лгут. Если исходить из того, что жизнь как физическое существование – это самое главное, это означает признание того, что за жизнь можно поступиться всем, можно все предать, можно ползать в ногах у врага и просить: «Оставь мне жизнь, согласен на все». Тогда лучше жить рабом, чем восстать против рабства, лучше не браться за оружие, идя на бой с захватчиком, а открыть ему дорогу и жить при его власти.
Когда человеку говорят, что нет ничего важнее его жизни, – тогда его объявляют животным и лишают права быть человеком, потому что человек именно тем и отличается от животного, что имеет для себя нечто большее, чем свое собственное физическое существование. Если не имеет – остается животным. Надругательство над ценностями человека есть надругательство над ним как человеком.
Можно сколько угодно спрашивать, что такое святыни. При прочих равных это всегда либо вопрос иезуита, издевающегося над ценностями другого человека, либо вопрос животного, т. е. существа, таких ценностей не имеющего.
Святыни – это то, что предельно значимо для человека, что больше его жизни, что он готов защищать с риском для последней. Вопрос о том, как это прописано в законодательстве, вообще неважен, потому что аксиологические начала больше уголовных, и они подчас не прописываются уголовным кодексом, именно потому, что последний прописывает то, что рассматривается как мыслимое и реальное. Если никому и в голову не приходит, что может произойти святотатство, наказание за него и не будет прописано в законе. Т. е. уголовный кодекс устанавливает наказания за преступления, которые не может предотвратить мораль. Но если мораль оказывается не в силах их предотвратить – нужно прописывать наказание за них в уголовном порядке.
Можно, конечно, пытаться совершать эти действия, пользуясь тем, что статья еще не принята, т. е. формально не нарушая законы общества, но издеваясь над обществом. Но и общество в ответ имеет право поступить так же: найти статью, которую можно применить по случаю. В устойчивых юридических системах для этого есть либо прецедентное право, либо т. н. «пыльное законодательство». Можно и вообще обойтись без обращения к статьям…
Вообще, совершая надругательство над общественными ценностями, нужно скорее не радоваться, а огорчаться тому, что в законе для него не прописано наказание, потому что моральное, но не наказуемое законом надругательство над обществом дает и обществу право обойтись с оскорбителем неправовым порядком. Тот, кто плюет в лицо человеку, должен не ждать от оскорбленного листания страниц уголовного кодекса, а готовиться к удару в челюсть. Не исключено, что без свидетелей.
Но если и говорить о современном российском законодательстве, то, при всей его непроработанности и слабости в этом отношении, в нем есть статьи, которые позволяют наказывать за моральный террор. Есть статья 117 «Истязание», карающая в т. ч. за причинение психических страданий сроком до трех лет. Это если причинение страданий не повлекло за собой вреда здоровью – в частности, в форме психического расстройства. Если же повлекло – то до восьми лет. А если оно совершено по отношению к двум или более лицам, группой лиц, по мотивам религиозной или политической вражды или с применением пытки – то тоже до восьми лет.
Да, здесь упоминается, что речь идет о насильственных действиях, но не сказано, что речь идет о сугубо физических насильственных действиях. Сила, кроме физической, имеет и многие другие воплощения, в т. ч. психологические и моральные. Насильственные действия потому и называются насильственными, что производятся вопреки воле того, по отношению к кому совершаются.
Кстати, под пыткой по законодательству понимается среди прочего причинение нравственных страданий с целью понуждения к действиям, противоречащим воле данного лица, либо в целях наказания, либо (!) в иных целях. Да и собственно статья 205, «Террористический акт», описывает не только «убийство, поджог», но и «иные действия, устрашающие население и создающих опасность… тяжких последствий, в целях воздействия на принятие решения органами власти» – до 8 лет. Если действия совершены группой лиц – до 20 лет.
Если не ходить так далеко, есть статья 213 – «Хулиганство», под которым понимается «грубое нарушение общественного порядка, выражающее явное неуважение к обществу». И если оно совершено «по мотивам политической, идеологической, расовой, национальной или религиозной ненависти или вражды либо по мотивам ненависти или вражды», то предполагает срок до пяти лет, а если совершено «группой лиц по предварительному сговору или организованной группой» – до семи лет.
Можно еще продолжить, но уже сказанного достаточно, чтобы предложить спрашивающим о том, какая статья УК положена за поругание святыни: «На ваш выбор».
Кстати, специально для защищающих моральный терроризм. Статья 205.2 УК РФ – «Публичное оправдание терроризма»: до пяти лет. Если с использованием средств массовой информации – «на срок до семи лет с лишением права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью на срок до пяти лет»…
Так что если некая группа лиц числом в 103 человека с помощью СМИ намерена призывать к оправданию того или иного надругательства над теми или иными святынями, то пусть она сначала почитает уголовный кодекс. И если хочешь оскорбить общество – можешь, конечно, спросить: «А по какой статье?». От того, что тебе назовут нужный номер, твой срок меньше не станет, если государство и общество будут последовательны.
Но ведь дело не в статье, и не в том, что если ее нет, это будет лишь поводом ее написать, а в том, что здоровое общество ответит на оскорбление без статьи. И если кто-то полагает, что моральных страданий не бывает, а бывают только физические, – ответит на доступном ему языке.
Да, святыни у разных людей разные, и потому разные люди должны не трогать святыни других. Святыни – это и есть человеческое в человеке. Те, у кого они есть, – люди. Те, у кого их нет, – животные. И тогда в защите уже своих прав в случае действия по отношению к ним со стороны людей они могут рассчитывать только на статью 245 – «Жестокое обращение с животными».