По своему географическому положению Чехия играет ключевую роль в системе общеевропейской безопасности. 20 июля 2011 г. правительство Чешской Республики приняло документ, определяющий основные приоритеты и стратегические цели чешской внешней политики. Это первая попытка за последние восемь лет обозначить новые концептуальные рамки внешней политики Праги.
Главными стратегическими партнёрами Чехии на европейской арене остаются Германия и Польша, внешняя политика Праги по-прежнему координируется с двумя наиболее сильными соседями – Берлином и Варшавой, географически «нависающими» над территорией Чехии. Соседям, располагающимся «ниже» (Венгрия, Австрия), отводится роль региональных экономических партнёров (наряду со Словакией и Словенией). Гарантами национальной безопасности Чехии, как и прежде, признаются Североатлантический альянс и Соединённые Штаты, а странам Евросоюза отводится ключевая экономическая и политическая роль (1).
Геополитическая конструкция Прага – Варшава периодически бередила умы как польских, так и чешских политиков, хотя не менее часто Варшава смотрела на Прагу как на нежелательного соседа, препятствующего образованию общей границы двух католических государств – Польши и Венгрии. Поэтому польский геополитик-германофил Владислав Гизберт-Студницкий в 1930-х годах выступал за тесный союз Польши с Третьим Рейхом и призывал к аннуляции Чехословакии. Позже, в 1940-х, глава МИД Польши Юзеф Бек выдвинул русофобскую идею создания «Третьей Европы» (Польша, Венгрия, Румыния, Подкарпатская Украина, Италия, Турция, Швеция и Финляндия), куда Чехословакия не включалась. Тогда же генерал Владислав Сикорский, премьер польского правительства в изгнании, разработал концепцию Центрально-европейского союза, куда на этот раз должна была войти и Чехословакия. Характерно, что В. Сикорский исключал Украину из этого союза как чуждый западноевропейской цивилизации организм.
Менее известна концепция польского профессора экономики Мирослава Орловского, выдвинувшего в 1957 г. идею создания «центрально-европейской федерации стран народной демократии». В её состав должны были войти Варшава, Берлин, Будапешт, Бухарест и Прага. Причём «несущим винтом» всей конструкции выступала Чехословакия как путь к контролю над Балканами и бассейном Дуная. Видимо, чехословацкой элите подобные идеи импонировали. Москва же в таком стремлении сплотить вокруг единого геополитического центра (Варшавы или Праги) такое количество центрально-европейских государств справедливо увидела очередное издание доктрины Средней Европы (Mitteleuropa) Фридриха Науманна, предложенной им в 1915 г. – в самый разгар Первой мировой войны. Целью геополитических манипуляций Ф. Науманна было изолировать Россию от Центрально-Восточной Европы (ЦВЕ) и распространить на весь регион влияние Германии. Советское правительство сработало на упреждение, введя в 1968 г. на территорию Чехословакии, решившейся на обострение отношений с Москвой, войска стран-участниц Варшавского договора (в том числе и поляков) и Праге пришлось отказаться от попыток организовать в Европе антисоветский блок.
Праге нужна была не свобода, а смена сюзерена — сегодня, когда Чехия входит в Североатлантический альянс и участвует в реализации колониалистских планов Вашингтона, это понятно всем. И сейчас новый сюзерен – Соединённые Штаты – определяет дальнейшее поведение Чехии, служащей разделительной линией между Западной и Восточной Европой. Американцев устраивает лидирующее положение Праги, которое она делит с Варшавой в Вишеградской четвёрке – военно-политическом союзе Польши, Венгрии, Чехии и Словакии с явным антироссийским креном. Вишеградская четвёрка – это геополитическое сердце ЦВЕ, поэтому Вашингтон выступает за укрепление отношений по линии Варшава – Прага (2). Поскольку основной тактической задачей англосаксонской политики в Европе является предотвращение появления континентального блока Москва – Берлин, Чехия и Польша могут служить разделительным клином между Россией и Германией. При этом Чехия формулирует повестку дня для Вишеградской группы, а Польша поддерживает эти инициативы на общеевропейском уровне как государство, имеющее 27 голосов в Совете Европы и делегировавшее 50 представителей в Европарламент (Чехия соответственно 12 и 22).
Параллельно Чехии рекомендуется развивать отношения с Болгарией и Румынией, привлекая их к реализации планов Вишеградского блока. Болгария лоббирует присоединение к ЕС Сербии и Македонии, имеет определённое влияние на Балканах и выступает за нормализацию отношений с Турцией. Румыния активно продвигается на восток (Молдавия, Украина), старается вытеснить Россию из Приднестровья и пользуется поддержкой Польши (в 2009 г. между Бухарестом и Варшавой было подписано Соглашение о стратегическом партнёрстве).
Географически американские эксперты разделяют ЦВЕ на три микрорегиона – Восточно-Европейскую равнину (Польша, Прибалтика), Дунайский бассейн (Румыния, Болгария, Венгрия, Словения, Словакия) и Чешскую возвышенность (Чехия). Менее всего на диалог с Россией настроены страны Восточно-Европейской равнины – т.е. Польша и республики Прибалтики. Страны Дунайского бассейна более расположены к переговорам с Москвой, за исключением Румынии, объявившей Россию угрозой №1 румынскому влиянию в Европе. Чехия же в качестве естественных географических барьеров имеет горы на западе и севере, а на востоке и юге — союзнические государства. Чувствуя себя в большей безопасности, Прага не считает Москву угрозой №1, но, пытаясь не лишиться американской опеки, подстраивается под антироссийский курс Вашингтона и в связи с этим идёт на углубление отношений с Варшавой. По мнению Белого дома, чехам также необходимо в условиях экономического кризиса укреплять связи с Парижем и Берлином, особенно в области энергетической безопасности, вплоть до создания консультационного механизма для выработки совместных планов уменьшения энергозависимости от «внешних источников» (читай: от России). Это означало бы появление спайки Париж – Берлин – Прага – Варшава, то есть внушительного геополитического механизма, подчиняющего себе одновременно запад и восток Европы. Пока, правда, данные пожелания Вашингтона в отношении Чехии остаются пожеланиями.