За два десятилетия, последовавшие после распада нашей великой страны, так называемая либеральная модель развития нашего общества в полной мере продемонстрировала свои «достоинства», усеяв пространство исторической России многими миллионами жертв дикого капитализма и «развития демократии в России». Поэтому неудивительно, что оставшаяся в живых часть народа с ностальгией вспоминает о нашем социалистическом прошлом: о справедливом распределении материальных благ, о социальных гарантиях, об уважительном отношении тогдашнего государства к трудящемуся человеку, о царивших тогда в душах людей нестяжательстве и культе знаний, о тех временах, когда не только школа, но и деятели культуры, телевидение и средства массовой информации, каждый на свой лад и в меру своего понимания, сеяли «разумное, доброе, вечное»…
И если народ сегодня, в преобладающей своей массе, не голосует за коммунистических политиков на всевозможных выборах – то только от неверия в их теперешние силы: оттого что слишком скудными остались их ряды – после того как подавляющее большинство представителей советской элиты и подготовленных в советское время специалистов во всех областях, от управления и производства до науки и образования, перебежали в стан демократических победителей, а то и перебрались к главным победителям – «за бугор», прихватив с собой «на память» какую-нибудь полюбившуюся часть прежде всенародного достояния.
Все прекрасно понимают, что в наши дни голосовать за социалистический выбор – значит быть готовыми к тому, чтобы начинать все с нуля. А это пугает привыкших к покою и настроившихся уже на тихое и «комфортное» умирание наших граждан, страшит их необходимостью прилагать длительные мобилизационные усилия.
И все же есть большая вероятность того, что оказавшись на самом краю пропасти, куда нас неизбежно подведут нынешние наши верховные поводыри, и заглянув в бездонную ее пасть – народ наш все же очнется от гибельного забытья и ухватится за доказавший свою эффективность в кризисные времена социалистический выбор.
Однако прежде чем взяться за новое «социалистическое строительство», нам следовало бы извлечь уроки из прошлого неудачного опыта.
Для этого нужно вспомнить о том, что Россия, в основополагающей своей сущности, — православная страна, и потому без христианского, православного, взгляда на жизнь никак невозможно понять то, что с нами теперь происходит. Лишь приобретая христианское понимание происходящего, мы сможем потихоньку выкарабкиваться из пропасти. Иначе, вместо спасения, нам грозит свалиться в какую-нибудь новую, еще худшую пропасть.
Православное воспитание нашего народа на протяжении едва ли не всей тысячелетней истории нашего государства диктует нам выбор государственного устройства, духовным фундаментом которого должна быть православная вера. И именно нашим православным отношением к жизни нам следует руководствоваться при выборе системы хозяйствования, в определении ее целей и приоритетов (притом что, по форме, эта система многими чертами вполне может напоминать и прежнее наше социалистическое хозяйствование). При этом «базисом» у нас должно быть именно православие, а справедливая система хозяйствования – от него производной.
Если же думать наоборот и «базисом» предполагать хозяйственное устройство (социализм), а веру считать лишь полезным дополнением (в расчете на то, что православные верующие для государства люди «безобидные», не будут пьянствовать и воровать и т.д…), то все завершится тем, чем завершилось в 91-м году.
Ведь сам по себе социализм – не более чем инструмент, предназначенный для справедливого распределения материальных благ. Однако в советское время эта распредели-тельная система была у нас поставлена превыше всего, отодвинув на задний план все то, что должно возвышаться над материальным.
Беря на себя несвойственные полномочия и претендуя определять собою духовную жизнь человека, наш социализм сыграл роль очередной «ереси жидовствующих», перемещающей все человеческие упования с неба на землю. В отличие от другой современной «модификации» этой ереси – либерализма, которая поражает преимущественно активную, но, все же, сравнительно небольшую часть общества – при социализме упомянутая духовная порча распространилась на весь наш некогда православный народ.
Вместо духовных смыслов и целей нам при социализме были предложены некие материальные устремления: добыть столько-то, произвести столько-то, намолоть столько-то, «догнать и перегнать» по экономическим показателям наших соперников и, в конце концов, построить коммунизм – некий «рай на земле», где от каждого возьмут «по способностям» и воздадут ему «по потребностям». Наши представления советского времени основывались на безбожных идеях, заимствованных коммунистическими теоретиками еще из богоборческой эпохи Просвещения – о том, что если человека обеспечить материально, то он сделается лучше и станет расти духовно, и что лишь бедность и всяческие «оковы» (экономические, религиозные, классовые, сословные, семейные и прочие) мешают ему развиться в «гармоничную личность».
Результатом стало то, что ради достижения материальных целей, мы, как народ, по-жертвовали нашими духовными основами, спасавшими нас на протяжении всей нашей истории.
Это сделало нас беззащитными перед теми вызовами и испытаниями, которые пред-стояло преодолеть советскому человеку. И потому наш человек, выдержавший в свое время испытание «кнутом», в довоенные годы и в самой страшной в истории человечества войне, — не смог впоследствии выдержать испытание «пряником», когда после благополучной «эпохи застоя» не сумел устоять перед соблазнами, которые хлынули на него в условиях горбачевских «свобод».
Пройдя «школу коммунизма» и приучившись все оценивать в жизни материальными мерками, наш человек позабыл о других, более высоких, критериях и началах, — которых ему очень недоставало, когда его впоследствии водили на всевозможные выборы и референдумы голосовать за свою погибель.
Мы разрушились не от недостатка материального могущества, на которое тогда все «молились», а по причинам духовным: от порожденного нашим безбожием всеобщего эгоизма (регионального, национального, ведомственного, корпоративного, личного…), который явился следствием нашего материалистического воспитания при советской власти, от приобретенной в советские годы привычки смотреть на происходящее сквозь призму материального интереса. Рухнули оттого, что советская власть воспитала людей, которые ради своего материального блага, готовы были предать собственную страну.
Однако в наши дни, когда бодрящий «кнут» вовсю разгулялся по спинам трудящихся, а до предательского «пряника» еще далеко – материальные интересы бывших советских людей снова сливаются в некую «солидарность», — и наш человек, в массе своей, все больше склоняется к социалистическому выбору.
О том же, почему в прошлый раз все так печально закончилось, он предпочитает не думать и не вспоминать – а если даже думает и вспоминает, то, чтобы не обвинять самого себя и не брать на себя труд исправления, – объясняет наши прежние неудачи при помощи конспирологии: искусными кознями внешних врагов и изощренным предательством затаившихся гнусных предателей. Что же касается того, каким образом у нас, при нашем таком замечательном строе, могли завестись предатели; как так бывшие простые сельские хлопцы Мишка Горбачев или Ленька Кравчук… могли превратиться в то, во что они превратились – то этот вопрос, как правило, обсуждению не подлежит. И, надо сказать, напрасно: будучи украинским жителем, не берусь судить, насколько типичны фигуры Горбачева или Ельцина для России, но Кравчук для Украины – очень распространенный и узнаваемый тип – и даже на роль символического футбольного предсказателя на Евро 2012 было выбрано нечто подобное.
Все это, к сожалению, значит, что у нас снова есть перспектива в случае очередной победы социализма наступить на все те же «грабли».
И уже упомянутым нашим врагам, — известным нам по многочисленным и так славно все объясняющим конспирологическим изысканиям, — будет чрезвычайно удобно, в эпоху информационных технологий, в любой момент разделаться с нашим новым социализмом, искусно играя на тех греховных «струнах» в наших душах, которые мы оставим нетронутыми. Нам опять, как баранам, позволят нагулять жир и нарастить шерсть, чтобы после нас снова «постричь».
Поэтому наши враги, устами своего представителя заявившие, что «после разрушения коммунизма единственным врагом Америки осталось русское православие», будут даже поощрять у нас строительство того самого социализма, с которым они однажды уже разобрались и в любое время легко смогут справиться.
Та социалистическая идея, которой мы прежде следовали, мало чем может помочь в преодолении вызовов, с которыми сегодня приходится сталкиваться нашему народу.
Главное оружие нынешнего времени, которым собираются нас погубить – вовсе не новейшие средства в арсенале вооруженных сил противника, а оружие информационное — попросту говоря — ложь. Та самая ложь, которой «отец» — дьявол.
А с этим оружием может бороться лишь православная церковь. Как и с нашими грехами, которые способны разоружить и поработить нас прежде всяких агрессоров.
Поэтому для нас крайне необходимо воцерковление народа, чтобы каждый наш человек понемногу учился бороться с тем злом, которое гнездиться внутри него самого, и «работает» на наших врагов, учился преодолевать собственный эгоизм, который погубил нашу страну и сегодня грозит разорвать нас на части.
Но для этого требуются определенные усилия и готовность к тому, чтобы чем-то жертвовать. Одному нужно отказаться от того, чтобы пить-курить, другому – блудить, третьему – брать взятки, четвертому – нужно умерить амбиции, пятому – побороть свою лень, шестому — взглянуть на самого себя правдивыми глазами и начать исправляться… Делать же всего этого не хочется – поэтому бесконечно ищутся всякие «фокусы», экономические, политические и всякие другие, которые будто бы нас «спасут». Отсюда и распространенная среди бывших советских людей «вера» в то, что им самим ничего делать не надо, а нужно уповать на то, что придет какой-нибудь новый «добрый дедушка Сталин» — «плохих» поубивает, а их, «хороших», оставит – и все «устаканится»…
Сегодня, помимо справедливо критикуемых властей, пособниками нашей гибельной смуты являются в гораздо большей степени те самые наши «средние» граждане, настроившиеся на комфортное существование «здесь и сейчас» и всецело поглощенные бесконечным потоком потребления и развлечений, — неуклонно дрейфующие к погибели, руководствующиеся по-сути при этом тем самым гнусным принципом, который попал к нам из «морального кодекса» воровского мира: «умри ты сегодня – я завтра».
А потому и спасение нам нужно такое, которое дойдет до сознания каждого и исцелит это сознание. Кроме церкви это никому не под силу.
И если мы не можем пока что надеяться на воцерковление всех – то, для положи-тельных сдвигов в нашей жизни, нужно воцерковление хотя бы преобладающей части народа, преобладающей пусть даже не количественно, а хотя бы из числа тех, кому небезразлична судьба Отечества и кто способен сыграть активную роль в предстоящие, решающие для России годы.
Только верующий, православный, человек способен устоять перед соблазнами, по-средством которых наших людей делают добровольными рабами всемирных хозяев.
Только православный человек неуязвим перед той искуснейшей демагогией, которая обрушивается сегодня на неукрепленные души наших граждан.
Воцерковленного человека нельзя заманить ни на какой «майдан». Ведь на «майданах», «демократических выборах» и прочих бесовских действах хитрые политики ловят наших духовно беззащитных людей, пропитанных гордыней и движимых материальными интересами, — на обращенную к ним беззастенчивую лесть и обещание всевозможных благ.
Православный же человек на все это не ведется, ибо ему присуще смирение.
Второе важное преимущество православного человека – способность к преодолению собственного эгоизма и готовность жертвовать. А это – именно те качества, которых всем нам – от правящей нашей элиты до так называемых «простых людей» — не достает, чтобы решить наши социально-политические проблемы.
Это исключительно важно, учитывая то, что не только возрождение нашей великой страны, но и само существование такого государства, каким была Российская империя, со всем переплетением сложнейших проблем, порожденных его многообразием, — невозможно без преодоления всеобщего эгоизма в нашем обществе и без способности к жертвенному служению, в первую очередь, ее элиты.
Нам необходимо такое государственное устройство, с которым врагам никаким не справиться.
Если следовать православной идее, если «базисом» у нас будет православие, то и социально-экономическая сторона нашей жизни неизбежно устроится на еще более справедливых началах, чем это было у нас при социализме. Разница между тем, что нам нужно и тем, что у нас уже было – как между православной общиной, в которой все строится на любви, соборности, взаимопомощи, проистекающих из убеждения о высшем единстве всех ее членов, — и уродливой ее пародией советского времени – колхозом, жизнь в котором была подчинена исключительно материальным задачам, и из которого все воровали, потому что, не зная Бога, духовно были не готовы к такой форме хозяйственной жизни.
Поэтому, для спасения нашего народа — всей нашей жизнью должна руководить церковь. Для этого ей нужно покинуть ту «резервацию», в которой нынешнее государство милостиво предоставляет ей право на существование, и становиться «руководящей и направляющей» силой всего общества – в той же степени, в какой все действия всякого отдельного человека «руководимы и направляемы» его убеждениями и ценностными ориентирами (а не требованием тех или иных его «органов»).
То есть речь должна идти не только о том, что церкви следует заниматься у нас так называемой «гуманитарной сферой»: воспитанием народа, его просвещением и исцелением от всевозможных, поразивших его духовных недугов.
Речь и о том, чтобы именно церкви был предоставлен контроль за работой средств массовой информации (начиная от авторитетного вердикта церкви по поводу того, несет ли то или иное «средство» благо духовному здоровью своих зрителей, слушателей, читателей, не говоря уже о том, что эти «средства» не должны нарушать заповеди «не лжесвидетельствуй»).
Более того – именно церковь должна определять приоритеты в нашей хозяйственной деятельности, — чтобы эта деятельность соответствовала нашему православному мировоззрению и служила нашим целям, а не включалась в качестве подчиненной составной части в мировую хозяйственную систему, имеющую, по своему происхождению и своей направленности, антихристианский характер. Все это касается и нашей международной политики, которой следует быть политикой православной страны.
И именно церковь должна санкционировать выдвижение тех или иных людей на руководящие должности в государстве – ибо кто другой как не приходской священник лучше всех знает, готов ли данный человек по своему духовному складу и духовному состоянию к занятию той или иной ответственной должности.
Всю нашу деятельность, повторюсь, нужно подчинить тому обстоятельству, что Россия – страна православная, а не католическая, протестантская или какая-то иная. И если православные, воцерковленные, люди сегодня не составляют в ней большинства – мы, как христиане, не можем не учитывать всех прежних поколений, создавших Россию, на фоне которых несколько наших последних безбожных поколений, разваливших почти и продолжающих разваливать нашу страну, составляют ничтожное меньшинство. Тем более что вся эта преобладающая сегодня масса неверующих граждан, думающих в первую очередь не о России, а о себе, об удовлетворении своих, все возрастающих, потребностей, вряд ли может чем-то помочь в определении спасительного для нас курса.
Нам нельзя забывать, что православие является той духовной основой, на которой построена наша цивилизация. Это единственная «программа», дающая нам возможность полноценно существовать, — отступление от которой грозит нам всевозможными бедами, что подтверждается и печальным опытом, пережитым нами в ХХ-м столетии, когда мы поочередно отступали от этой «программы» — сначала в сторону безбожного социализма, а затем – в сторону так называемых «либеральных реформ».
Нам нужно держаться именно этого, проверенного всем предыдущим опытом наше-го народа, спасительного пути: вряд ли требуется особо доказывать то, что наш вымирающий сегодня народ имеет на это право.
При этом понятно, что по поврежденности человеческой природы и от тяжелейшего духовного наследия последнего безбожного столетия, — когда в наших людях воспитывали не смирение, а гордыню, — в обществе всегда будет огромное число тех, кого христианские идеалы не вдохновляют и не могут удержать от антиобщественных действий. К тому же, помимо этой категории населения, значительную часть наших граждан составляют представители неправославных, однако традиционных для России, религиозных сообществ.
Поэтому, при всей «руководящей и направляющей» роли православной церкви, взывающей к сознанию православного народа, нам не обойтись и без помощи государства – примерно такого, каким оно было в советское время, — регулирующего отношения между людьми своими, привычными для нас, средствами.
Государство должно следить у нас и за соблюдением членами общества, (теми, кому непонятна христианская мотивация к труду) справедливого требования «…если кто не хочет трудиться, тот и не ешь», сформулированного апостолом Павлом (2 Фес 3 10) и поддержанного у нас, и даже отчасти воплощенного, коммунистической властью.
В наших условиях церкви и государству нужно действовать с двух сторон, навстречу друг другу. И те, для кого мнение церкви неавторитетно – пусть имеют дело с государством.
В числе прочего, государству надлежит регулировать и отношения населяющих Рос-сию религиозных сообществ. И, кстати сказать, именно государству следует предоставить реализацию интеграционных проектов на постсоветском пространстве, связанных с со-зданием Евразийского Союза и предусматривающих участие в них и тех бывших союзных республик, большинство населения которых составляют неправославные народы.
При этом, однако, важно не упустить, что первичным для нас является объединение православных народов и, в первую очередь, восстановление единства русского народа, — разделенного в годы коммунистической смуты на «русских», «украинцев» и «белорусов», — в котором решающую роль предстоит сыграть церкви.
Если мы сможем это осуществить, то никакие враги нам не страшны. И мы избавимся от панического страха перед их якобы всемогуществом, который сами они, разными способами, пытаются нам внушить.
Ведь вся их идея, замешанная на иудейских «ценностях» (в сравнении с христианством — низких и примитивных) – у настоящих христиан не может не вызывать насмешливого отношения. Такого примерно, какое было у Гоголя, когда он описывал еврея Янкеля в «Тарасе Бульбе». К сожалению, то, что было естественно для христианина Гоголя (жившего среди православного народа в православном еще, хотя и с оговорками, государстве) – непонятно сегодня подавляющему большинству наших патриотически настроенных современников, — когда в наши дни наследники Янкеля, из-за нашего отпадения от православной веры, руководят едва ли не всей нашей жизнью: контролируют нашу экономику, политику и информационное пространство, снабжают нас «культурой» и сочиняют для нас «национальную идею» (для великороссов – одну, для малороссов – другую, для белорусов – третью…)
Вся сила наших противников в том, что нынешние секулярные потомки русских православных предков, начинают перенимать иудейские «ценности» и поступать в своей жизни по-иудейски. Наши якобы «непобедимые» противники усиливаются лишь тем, что мы, в хозяйственной жизни, играем по тем правилам, которые они установили, читаем их желтую прессу, смотрим их телевизионные передачи и считаем для себя желаемым и «престижным» то, что они выставили для нас в качестве таковых. Живя греховной жизнью и преследуя греховные цели, мы участвуем в возведении придуманной ими пирамиды, в которой они собираются пребывать на вершине и «пожинать плоды», тогда как для нас уготовано – служить ее основанием.
Для христиан же – все иудейские «ценности» ценности не представляют… Для христианина любой «могущественный» олигарх или представитель «закулисы» — не предмет зависти и страха, а не более чем ничтожество… Христианин – вовсе не желает занять их место, поставить на место иудейскому фашизму собственный, «арийский», фашизм (немецкий, русский, украинский, молдавский и прочий) – представляющий собой жалкое подражание иудейству…
У христиан другой путь – путь, требующий смирения, жертвенности и любви, но дающий подлинные результаты. Если мы не станем на этот путь, участь наша печальна.