Во время второго тура надо максимально использовать протестную мобилизацию, которая может проявиться в силу уникальности второго тура как явления противоестественного для режима, выстроенного Путиным
Проблема
Блаженный Августин писал: «Что такое государство без справедливости, как не шайка разбойников?!» Он знал, о чем говорил, ибо был свидетелем распада Римской империи. Не знаю, знаком ли он был с учением Аристотеля, который различал несколько видов справедливости. Сейчас, в частности, можно говорить о распределительной справедливости — мечте левых. Есть процедурная справедливость, которая должна блюстись в судах или на выборах. Именно дефицит (а точнее — отсутствие) последней вывел москвичей на улицы.
Наше государство уже давно уподобилось шайке разбойников. Существующие властные институты, предусмотренные Конституцией и законами, делятся на три категории. К первой принадлежат полностью разрушенные, вроде федерализма или разделения властей. Ко второй — утратившие легитимность, вроде президентства или региональной исполнительной власти. Третьи сохраняют небольшую долю работы по своему коренному назначению, да и то постольку, поскольку верховная политическая власть опасается немедленного социального взрыва в случае полного прекращения их работы.
В частности, в России нет ни легитимного президента, ни легитимного закона о выборах президента, а потому нынешние выборы не породят легитимного президента. Моему тезису есть множество обоснований, приведу только один, опирающийся на действующую Конституцию как критерий легитимности. В соответствии с 55-й статьей Конституции в России не могут приниматься законы, отменяющие или умаляющие права и свободы граждан. Одно только повышение числа подписей, которые должны быть собраны кандидатом в кандидаты в президенты, является антиконституционным, поскольку вводит завышенные барьеры и тем самым умаляет пассивное избирательное право, т.е. право быть избранным. Тот факт, что до сих пор Конституционный суд не подтвердил антиконституционности введения этого барьера, не отменяет его нелегитимности. Этого всего лишь свидетельство деградации государства, а не подтверждение законности нормы.
Итак, главная проблема сейчас — исчезновение государства, в частности — исчезновение президентства как института, предусмотренного Конституцией.
Задача
По нынешней Конституции президентство — институт, определяющий функционирование государства. Пока эта Конституция действует, нелегитимность президента — катастрофа, что мы и наблюдаем. Поэтому сейчас главная задача может быть сформулирована так: восстановить легитимность президентства и получить легитимного президента, который начнет восстанавливать легитимность государства, налаживать государственную машину. И только потом надо ставить вопрос о том, куда она должна ехать. Обратите внимание, что речь здесь идет не о конкретной фамилии президента, а лишь о его свойствах и назначении.
Задача — теоретически почти не решаемая, ибо невозможно получить легитимного президента с помощью выборов, проходящих по нелегитимному закону. И еще одно неприятное обстоятельство: в решении этой задачи почти не заинтересованы те, кто сейчас контролирует государственные институты.
Два инструмента
И все-таки решение существует. Более того, оно зависит от усилий нас самих в первую очередь. Более того, при наличии таких усилий оно вполне реально. Оно, это решение, состоит в сочетании использования двух инструментов.
Инструмент 1: перенос президентских выборов, изменение закона о выборах, его строгое применение. Аккуратный анализ показывает, что существуют вполне законные способы осуществления этой затеи. Но это возможно только при согласии на нее действующей власти. Для этого нужны переговоры. Чтобы они могли состояться и быть продуктивными, нужно наращивание протеста и ясная артикуляция его целей.
Инструмент 2: использование этих выборов. Речь идет о схеме, разработанной инициативной группой «Круглого стола 12 декабря» в прошлом году — о схеме переходного президента, получающего от оппозиции поддержку в случае его готовности выполнить условия, предлагаемые ей. В этот набор условий входят: ограничение пребывания на посту (скажем, 2 года); обеспечение принятия за это время как минимум нового законодательства в сфере политической конкуренции, снятие давления на суды, отмена негласной цензуры и обеспечение свободы слова, проведение досрочных выборов в Государственную думу и досрочных выборов президента. К этому могут быть добавлены возврат выборов губернаторов и переход к комплектованию Совета Федерации с помощью прямых выборов в регионах, а также, возможно, созыв Конституционного совещания для подготовки новой Конституции.
Первая проблема, которая здесь появляется, — выход во второй тур кандидата, согласившегося взять на себя предложенные оппозицией обязательства. Тут опасно распыление голосов между несколькими кандидатами. Поэтому перед первым туром придется делать выбор в пользу одного из них, возможно — с наилучшим балансом рейтинга и антирейтинга.
Вторая проблема: голосование во втором туре. (В своей заметке на www.ej.ru я допустил ошибку, неверно интерпретировав п. 4 статьи 76 закона о выборах президента. Благодарен Андрею Андреевичу Пионтковскому, указавшему на эту ошибку.) Здесь нашему кандидату придется набирать больше голосов, чем его оппоненту, которым, скорее всего, будет Путин.
Реализуемость
Понятно, что тактика сочетания двух инструментов, описанная выше, может сработать только при определенных условиях. Первое главное условие: рост масштаба и организованности протеста. Это означает в первую очередь его выход за границы МКАД. Надо понимать, что в подавляющем большинстве регионов пока протестуют те, кто делал это и раньше. Качественного скачка, порожденного неожиданной побудкой среднего класса, пока не произошло. Москвы может хватить, чтобы напугать власть, но недостаточно, чтобы добиться результата. Кроме того, лидерам оппозиции нужно срочно перестать бороться за влияние на массы. Рановато: делить пока нечего. Критическая задача — организация и координация, артикулирование единой позиции и единой цели. Ясность и осуществимость цели — одно из условий роста протеста. Если удастся добиться ощутимого — в разы — роста протеста и выхода его за пределы Москвы (хотя бы на десяток крупных регионов) и сорганизоваться, то появляются неплохие шансы на успех применения инструмента 1.
Это же поспособствует применению инструмента 2 — использованию выборов, если власть не пойдет на переговоры. Понятно, что предложение об условной поддержке переходного кандидата должно выдвигаться публично до первого тура. Но при этом оно должно быть адресным, направляться двум-трем кандидатам, более или менее приемлемым для оппозиции. Социологические данные показывают, что при честном голосовании второго тура не избежать, и власть уже начала готовить общество к этому. Но тут понадобится второе главное условие — массированное наблюдение на выборах.
Во время второго тура надо максимально использовать протестную мобилизацию, которая может проявиться в силу уникальности второго тура как явления противоестественного для режима, выстроенного Путиным. Ощущение уникального шанса — хороший материал для мобилизации. Однако такая ситуация — больше указание на линию поведения. Сейчас трудно сказать, приведет ли она к успеху.
Самая большая проблема возникает, если во второй тур вместе с Путиным выходит кандидат не из числа тех, кто вступил в соглашение с оппозицией. Можно было бы руководствоваться общим соображением: факт смены власти важнее имени победителя. Но любые общие принципы могут вступать в конфликт с реальностью. Всё, что можно сделать в данном случае, это отнести решение о выборе тактики на момент после объявления результатов первого тура.
Возможно, единственное, что останется нам после второго тура, — это то, с чего всё начиналось: протест. Именно здесь будет проверено: есть ли у российского общества и, следовательно, у России шанс на возрождение? Если проверка не будет пройдена, то останутся лишь две дороги: в исторический тупик или к распаду.