Массовые фальсификации на выборах в Госдуму заставили тысячи людей впервые за 20 лет выйти на улицы. Однако желающих довести дела о выявленных нарушениях до суда оказалось гораздо меньше. Добиться массового похода в суды с целью наказания виновных в нарушениях избирательного права гораздо сложнее, чем протестовать.
Все в суд!
«Оценить количество поданных заявлений в прокуратуру и суды по стране сейчас невозможно», — говорит Григорий Мельконьянц, исполнительный директор организации «Голос». Именно ее сотрудники создали «Карту нарушений», позволившую оценить масштаб фальсификаций избирательного процесса по всей России. Наблюдатели «Голоса» работали в 48 регионах России, сообщая о нарушениях в ходе голосования на выборах в Госдуму. Теперь специалисты «Голоса» пытаются помочь гражданам, ставшим свидетелями этих нарушений, грамотно оформить заявления в суды и прокуратуру. Правда количество жалоб в суд оказалось ничтожно мало по сравнению с числом зафиксированных нарушений. Да и подсчитать их реальное количество оказалось делом не простым. Причин тому несколько.
Во-первых, большая часть жалоб (а это те жалобы, которые были поданы в участковые территориальные комиссии (УИК) в день выборов, — их больше всего) на сайте ЦИК не указана. Когда в УИК поступают жалобы, их количество заносится в последнюю строчку протокола. Она не пронумерована. Когда этот протокол отвозят в территориальные избирательные комиссии (ТИК), его сотрудники вносят все данные протокола в автоматизированную систему ГАС «Выборы». Но последняя, непронумерованная строчка в систему не попадает. Таким образом сведения о количестве жалоб в день выборов остаются на уровне УИК. Их можно узнать, если скажем, вскрыть опечатанные коробки. Но о том, чтобы узнать общую сумму по стране, речи не идет.
Во-вторых, многие граждане, зафиксировавшие нарушение, отправляются в суд самостоятельно — вести их учет проблематично. Так, например, поступила наблюдатель с участка 1334 Лефортовского района Москвы Нина Никулина. 59-летняя женщина признается, что раньше никогда не ходила на выборы, потому что не видела в этом смысла. Но накануне декабрьских выборов «почуяла что-то в воздухе». Слишком разительно стали «отличаться содержание кухонных разговоров от того, что пишут в газетах». Никулина и сама толком не помнит, как она вдруг вбила в Яндекс «Хочу быть наблюдателем». Яндекс ей посоветовал обратиться к «Гражданину Наблюдателю» — команде добровольцев, созданной для организации контроля за выборным процессом в России. Так Никулина и сделала. После вводной лекции от «Гражданина Наблюдателя», Никулина достала кучу книг по избирательной системе и стала конспектировать. Дочка только и успевала комментировать: «Мама, какая же ты зануда». 4 декабря 2011 года наблюдатель пришла на участок подготовленной. Закончилось все тем, что ее выгоняли оттуда «чуть ли не вместе со стулом» за то, что она предъявляла «неправомерные требования к председателю комиссии». Никулина вспоминает, что приступив к работе, удивилась отсутствию стенда с представленными партиями. К вечеру она обнаружила, что урны запечатали в полвосьмого, на полчаса раньше положенного. Своими соображениями по поводу незаконного перерыва, которые сделали участники комиссии после закрытия участка, она решила поделиться с одним из присутствующих. Она подсела к молодому человеку и стала объяснять, что такое поведение против правил. Председатель комиссии «с говорящей фамилией» Жабин на этом не выдержал. Он собрал всех присутствующих и попросил поднять руки тех, кто хочет, чтобы Никулину удалили, мол она всех оскорбляет. «Все подняли руки кроме старенького наблюдателя от КПРФ. Видимо я ему понравилась. Правда он был неадекватный», — вспоминает Никулина. Так ее выгнали с участка. «У меня на работе моим рассказам никто поверить не мог!», — говорит она.
Уже на следующее утро она пришла в суд с иском. Заседание состоялось днем позже. На суд председатель УИК Жабин пришел с юристом, Никулина — одна. Юрист председателя Жабина в два счета пояснил, что в бумагах Никулиной, где значится «удаление», на самом деле описка, а имел он ввиду «отстранение». Отстранение от удаления отличается тем, что наблюдатель может на участке оставаться, но уже не комментировать процесс. Жалобу отклонили. Никулина подала жалобу в Московский городской суд. Бумаги ей помогал оформлять юрист-доброволец, которого ей подобрал «Гражданин Наблюдатель». На сам суд, правда, она отправилась одна. Там ей пояснили, что документ об удалении «неправильно оформлен, печати нет, бессодержателен». На ее аргумент «Но это все, что мне выдали, когда выгоняли» суд закрыл глаза. На днях Никулина намерена писать третье заявление. Чем оно будет отличаться от предыдущих, она пока не знает, но останавливаться точно не намерена.
Суд — сложная процедура и готовиться к ней нужно очень серьезно, напоминает Мельконьянц. Без юриста на заседании выиграть дело почти невозможно. Даже если пакет документов собран, но со стороны избирательной комиссии приходит квалифицированный юрист, а истец один — шансов у него мало. Еще один недостаток суда — туда могут обращаться только потерпевшие — те, чей голос не засчитали на участке, наблюдатели, которых выгнали без основания и пр. Но если интересы гражданина напрямую не затронуты, то он может обращаться только в прокуратуру. В прокуратуре требуется лишь сообщить о любом факте нарушения, который стал известен. Например: «На сайте N я прочитал про вброс бюллетеня на таком участке N. Считаю, что это является уголовным преступлением. Прошу провести расследование и наказать виновных». Если подозрения подтвердятся, то уже прокуратура будет возбуждать дело, готовить материалы к суду. Правда, недостаток этого варианта в том, что прокуратура может долго не откликаться на обращение.
Юристы-добровольцы
Юристов-добровольцев, которые бы могли присутствовать на таких слушаниях, не так много. В Москве, например, они исчисляются десятками. Так, к организации «Гражданин Наблюдатель» их прикреплено 12, к «Голосу» — 15. Исполнительный директор «Голоса» Григорий Мельконьянц считает, что этого не достаточно. «Одно дело юрист на оплате, а другое волонтер. Волонтер может взять одно дело, помочь с ним и посчитать, что на этом его гражданский долг выполнен», — говорит Мельконьянц. Чтобы компенсировать нехватку юристов, «Голос», например, пишет памятки, как оформлять заявления в суды. Так на их сайте golos.org в разделе «Шаблоны заявлений на нарушения. Заполняем и подаем» есть шаблоны для самых популярных нарушений — «переписанных» протоколов и удаления с участка.
В регионах с юристами-добровольцами дела обстоят еще хуже. Там есть правозащитные организации, которые в обычное время занимаются социальными вопросами. Сейчас юристы этих организаций вызвались помогать активистам, борющимся против фальсификаций. Но избирательное право — это сложная сфера, много нюансов и неподготовленный юрист не всегда может оказать квалифицированную помощь.
Поэтому те юристы-добровольцы, которые есть, пользуются большим спросом. Один из них — Даниил Липин.