Кому-то в этом регионе очень хочется спровоцировать правительство Ирана на такую реакцию, после которой военные действия последуют, как поезд под откос, пишет Александр Кокберн (Аlexander Cockburn), известный американский журналист, редактор популярного радикального журнала CounterPunch.
Мировая пресса дружно обсасывает шоколадку «Если» в отношении Ирана и войны. Нападёт ли Израиль на Иран? Не понудит ли израильское лобби Обаму, отягчённого внутренней политикой в год президентских выборов, к вступлению в войну? Не пошлёт ли он бомбардировщики? Не состоит ли стратегия в том, чтобы загнать Иран в угол, методично ослабляя его экономику путем эмбарго и санкций, и тем самым вынудить его на отчаянный ответный удар?
Начнём с того, что США уже ведут войну против Ирана точно так же, как они вели её посредством санкций и скрытых военных действий против Ирака в преддверии 2003 года. Но, опасаясь негативной реакции американской общественности к ещё одной войне на Ближнем Востоке, война ведётся не открыто, а тихим настойчивым сапом, от которого страдают простые иранцы.
Напрашивается аналогия с подготовкой второй мировой войны до Перл-Харбора. Уже 7 октября 1940 года аналитик ВМС США Артур МакКолам написал президенту Франклину Делано Рузвельту памятку из 8 пунктов, чтобы вынудить Японию начать в войну с США. Уже на следующий день президент начал следовать памятке пункт за пунктом, пока все восемь не были выполнены. Вот их хронология.
11 февраля 1941 года Рузвельт предложил пожертвовать шестью крейсерами и двумя транспортными кораблями в Маниле, чтобы втянуться в войну. Главнокомандующий ВМС США Старк возразил: «Я уже выступал против этого, и вы согласились, что это глупость».
В марте 1941 года Рузвельт начал продавать оружие и перевозить его воюющим сторонам в Европе по ленд-лизу, в нарушение норм международного права. 23 июня 1941 года, на следующий день после нападения Германии на Советский Союз, советник Гарольд Икес написал Рузвельту: «Если ввести эмбарго на вывоз нефти в Японию, то дело пойдёт так, что наше вступление в войну станет не только возможным, но и лёгким, причём самым эффективным способом». ФДР был доволен докладом адмирала Ричмонда Тернера, зачитанным 22 июля: «Принято считать, что прекращение американских поставок нефти приведет сразу же к вторжению (Японии) в Нидерландскую Ост-Индию (Индонезию) … что наверняка приведёт к военным действиям (Японии) против Филиппинских островов, и это-то сразу же вовлечёт нас в войну в Тихоокеанском регионе «.
На следующий день Рузвельт заморозил все японские активы в США и перекрыл главный источник поставки нефти. С этого момента Гавайские острова не стали получать развед-данных из США. Несмотря на возражения американских флотоводцев, флотилии Западного побережья были перемещены на Гавайи.
Джон Мейнард Кейнс однажды сказал: «Лучший способ уничтожить капиталистическую систему это развалить её валюту. Подогревая процесс инфляции, правительство может конфисковать, тайно и незаметно, существенную часть богатства своих граждан.» Рональд Рейган приписывал это изречение человеку, которого он почему-то называл Николай Ленин. Разъезжая по Америке, Рейган возвещал с каждой трибуны, что якобы Ленин придумал, что «Лучший способ уничтожить капиталистическую систему это развалить её валюту».
Для наглядности, стоит взглянуть, каким образом эмбарго США разваливают валюту Ирана. Посмотрите на кривую курса обмена доллара США с иранским риалом за последнюю неделю. Вы увидите, как обесценение риала взмывает по шкале.
Представьте себе, если бы иранцы сделали то же самое с долларом США? Можно ли было бы представить тогда хоть одного американского политика, который не назвал бы это актом войны?
Чтобы ещё больше растравить руководителей Иран, на прошлой неделе был убит иранский ученый-ядерщик Ахмади Рошан. Это произошло в первую годовщину убийства двух других иранских ученых-ядерщиков аналогичными методами. Как пишет Питер Ли (Peter Lee): «Это произошло в период повышенной напряженности. Напрашивается вывод, что кому-то в этом регионе очень хочется спровоцировать правительство Ирана на такую реакцию, после которой военные действия последуют, как поезд под откос».
Что касается эмбарго на поставки иранской нефти, Обама, безусловно, оказывает большую услугу нефтяной промышленности. В этой отрасли были опасения, что спрос на топливо упадёт и за этим последует обвал цен на нефть. За теми последовал рост энтузиазма по всей отрасли (но не без давления со стороны мощных дельцов) в пользу резкого сокращения мировой добычи нефти (и увеличения бонусов для дельцов за счёт роста мировых цен), при этом всё бремя сокращения легло бы на плечи иранцев. Газета Financial Times на прошлой неделе прозрачно намекнула на необходимость сократить мировое производство: «Цены на нефть поднялись выше $ 110 за баррель из-за угрозы Ирана закрыть Ормузский пролив, через узкое горло которого проходит одна треть нефтяных продаж по морю. Нефть упала до $ 99 в октябре в условиях глобальной озабоченности насчёт экономического роста».
Пьер Спрей (Pierre Sprey, известный в Америке конструктор боевых самолётов—Примечание переводчика), проницательный наблюдатель международной арены, сказал мне: «Это один из редких, но опасных моментов в истории, когда интересы магнатов Большой Нефти и израильтян совпадают и толкают Белый дом в том же направлении. Последний такой момент быстро привёл к вторжению Dubya (так иногда называли президента США Буша Младшего—Примечание переводчика) в Ирак «.
Бессмысленно задаваться вопросом, действительно ли Обама хочет войны с Ираном, как бы хватаясь за «стратегический стержень» в Азию. Президентов штампуют обстоятельства и лоббирование, и Обама тут не исключение. Остаётся только надеяться, что традиционное благоразумие иранских руководителей удержит их от опрометчивых актов возмездия, таких как минирование Ормузского пролива или другого удобного для США предлога развернуть на всю катушку необъявленную войну, которую США уже ведут.