«Батька» может реформировать политическую систему по российско-китайскому сценарию.
На прошлой неделе президент Белоруссии озадачил аналитиков. «Проведем парламентские выборы и, думаю, что нам надо обратить серьезное внимание на политическую реформу или реформу поли-тической системы нашей страны», — заявил он в интервью китайским СМИ. Лукашенко и реформы — слова-антиподы, потому и принялись гадать эксперты, что же имел в виду Александр Григорье-вич.
Можно было бы списать эти слова Лукашенко на его обычный ораторский раж. Много чего нового узнавали журналисты во время общения с белорусским президентом: и о старте белорусской кос-мической программы, и о об открытии своей станции в Антарктиде, что на самом деле было лишь «красивой фигурой речи». Но в данном случае Лукашенко упоминает о возможной политической реформе уже во второй раз. 23 декабря минувшего года на пресс-конференции для белорус-ских СМИ он сообщил: «Политические реформы в стране будут, и притом в ближайшее время. Мы над этим думаем».
И в том, и в другом случае Лукашенко оговорился, сообщив, что о проведении реформ он только «думает». То есть никакого конкретного плана реформирования еще нет, но есть понимание того, что реформы, наверное, нужны. Но что именно подвигло Лукашенко задуматься о реформах?
У белорусских экспертов есть несколько версий. Политолог Александр Класковский в своем ком-ментарии для белорусских СМИ сообщил, что заявление Лукашенко — это «след арабской весны» и реакция на антипутинские волнения в России: «Лукашенко понимает, что негибкость может привес-ти к печальному исходу, который настиг некоторых арабских деспотов, и вынужден реагировать на охваченного российским информационным пространством среднестатистического белоруса, кото-рый сейчас говорит: ну, если уже в России зашевелились, то скоро и у нас».
Другой политолог — Юрий Чаусов — полагает, что глава Белоруссии обмолвился о реформах, чтобы привлечь в страну инвесторов: «Такое заявление, сделанное в первую очередь в адрес иностранных слушателей, трудно воспринимать как серьезную заявку на какие-то политические реформы. Ско-рее речь идет о придании Беларуси имиджа более привлекательной страны. Не секрет, что как раз с имиджем у Беларуси большие проблемы, и как воздух необходимы иностранные инвестиции. Как раз для того, чтобы сделать Беларусь более привлекательной, и делаются такие заявления о якобы подготовке к новой либерализации. Но пока это невозможно воспринимать серьезно».
Эксперт аналитического центра «Стратегия» (Минск) Валерий Карбалевич, напротив, полагает, что сигнал Лукашенко посылает не иностранным инвесторам, а собственному населению, измученному экономическим кризисом и готовому в связи с этим к непредвиденным шагам. «В условиях падения рейтинга, сужения традиционной электоральной базы Лукашенко вынужден как минимум подавать сигналы тем белорусам, что хотят перемен», — считает Карбалевич.
Второй вопрос: готов ли Лукашенко к реформам вообще и в чем они могут выражаться?
Большинство аналитиков — как белорусских, так и зарубежных — сходятся во мнении о том, что сло-ва Лукашенко — очередное пустое сотрясение воздуха с целью отвлечь внимание. Недаром же про-должение фразы Александра Григорьевича о реформах звучит так: «Я об этом впервые говорю, но обдумывал давно этот вопрос, обсуждал эти проблемы. И мы потихонечку будем в этом направле-нии двигаться». По-ти-хо-нечку. То есть сроки обдумывания реформ даже не установлены. Как по-лагают некоторые эксперты, этот период раздумий может растянуться минимум на пять лет — до следующих выборов в парламент.
Не менее интересно, что же подразумевает Александр Григорьевич под «политической реформой». Вряд ли то же самое, что европейские политики, которые тщетно пытаются подвигнуть белорусско-го лидера к изменениям в политической системе страны. Для китайских журналистов направление реформ Лукашенко сформулировал так: «Главное — сохранить стабильность, дать возможность че-ловеку нормально жить и выражать свое мнение. Главное — человеку дать возможность сохранить его основные права, на которые он претендует и вправе иметь их».
Понятно, что под сохранением стабильности он подразумевает сохранение свой власти. В этой свя-зи некоторые эксперты уже горько пошутили: мол, обещание политической реформы из уст Лука-шенко может означать только одно — введение в Белоруссии пожизненного правления и престоло-наследия. В реальности, конечно, такое вряд ли возможно. Но понятно, что ориентироваться глава Белоруссии будет вовсе не на «западные ценности». Об этом свидетельствуют и слова самого Лу-кашенко, сказанные им китайским журналистам: «Если Китайская народная республика нам кое в чем подскажет, мы будем очень благодарны. Да и подскажет, потому что в ближайшее время, я ду-маю, мы встретимся и посоветуемся с китайским руководством по многим международным про-блемам».
То есть, модернизировать свою политическую систему Лукашенко собирается по китайскому подо-бию: создав одну сильную правящую партию неокоммунистического толка. Некоторые аналитики, правда, полагают, что ориентироваться в своем реформировании Лукашенко будет на Россию. По-литолог Юрий Чаусов в своем интервью радио «Свобода» так охарактеризовал возможные измене-ния: «Мы видим, что как раз суть власти меняется, однако институциональный дизайн режима оста-ется неизменным. Мы видим, как власть в Беларуси монопольно перешла в руки силового блока, и можно прогнозировать, что они заинтересованы в том, чтобы система власти была в чем-то схожа с той моделью, которая существует в России. Там силовики аккумулировали в своих руках власть как политическую, так и экономическую, медийную, определяют полностью характер государственной политики. Наверное, белорусским силовикам хотелось бы иметь что-то подобное, как в России. Возможно, и будут введены какие-то элементы декоративной псевдодемократии, как в России. Но не думаю, что результатом таких изменений может стать придание большего значения праву, а тем более демократии».
Многие белорусские политологи полагают, что речь может идти о создании в Белоруссии правящей партии наподобие «Единой России». А платформой для создания такой партии послужит сущест-вующее пролукашенковское движение «Белая Русь».
Кстати, версию о том, что белорусская политреформа может пойти по «партийной линии», подтвер-дила глава белорусского Центризбиркома Лидия Ермошина. Буквально на днях она вдруг заявила, что в стране назрели изменения в избирательном законодательстве, дающие возможность развитию партийной системы: «Отсутствие пропорциональной системы выборов мешает развитию партий». Пропорциональная система выборов, по ее словам, привлекает в партии новых членов, стимулирует их к активной работе. Ермошина также заявила, что в этом вопросе следует проявить решитель-ность. Иначе, «мы никогда не созреем».
Спешим огорчить тех, кто решил, что в Белоруссии теперь наступит «эпоха благоденствия» для соз-дания и формирования множества партий, в том числе, и оппозиционных. Глава ЦИК поспешила уточнить, что «белорусы, прежде всего, заинтересованы не в политическом разнообразии, а в ус-тойчивом социально-экономическом существовании государства». То есть партии нужны, но не-много. А лучше одна — пропрезидентская.
В общем, Лукашенко, судя по всему, надоело быть только президентом-«батькой», ему хочется стать еще и партийным лидером — по типу Путина-Медведева. Об этом он и будет думать сразу по-сле парламентских выборов в Белоруссии.