Оказавшись в кризисе, мир нащупывает новые идеологические ориентиры. Как идет этот процесс в Латинской Америке?
До выборов Президента России осталось чуть больше месяца. Страна стоит на распутье. И правые, и левые зовут нас за собой. Все обещают сделать нас процветающей страной. Мы решили посмотреть как живут на земном шаре страны с левыми и правыми правительствами. Начнем с самого дальнего от нас континента — Южной Америки. Многие считают, что именно там левая идея развивается сильнее всего. Так ли это и что принес региону «левый поворот», как там протекают политические и экономические процессы, какие перспективы вырисовываются, рассказывает кандидат философских наук, директор Научно-информационного центра Института Латинской Америки РАН Александр Харламенко:
– В Латинской Америке уже более 10 лет идет процесс, который принято называть «Левым поворотом». То есть в большинстве стран региона за это время конституционным путем к власти пришли левые или левоцентристские правительства.
Их можно условно разделить на две группы. Одну составляют радикальные, неформально возглавляемые Венесуэлой и ее руководителем Уго Чавесом. Сюда, кроме Кубы, можно отнести Боливию, Никарагуа и Эквадор. Все они входят в блок АЛБА – «Боливарианский союз во имя народов нашей Америки», а сам блок рассматривается как осуществление мечты Симона Боливара об объединении Латинской Америки. Вторую группу составляют умеренные левоцентристские режимы, и здесь неформальным лидером является Бразилия (ведущая политическая сила – Партия трудящихся). Сюда можно отнести Аргентину, Уругвай, Парагвай, Сальвадор и Перу.
Правыми себя сегодня никто из правящих партий в Латинской Америке не называет. Правоцентристскими себя называют правительства Колумбии, Мексики, Панамы (с 2009 г.), Гондураса (с 2009), Чили (с 2010), Гватемалы (особенно с прошлогодних выборов). Считают себя левоцентристскими (входят в Социнтерн), но на деле проводят скорее правоцентристский курс правящие партии Доминиканской Республики и Коста-Рики – вероятно, в силу объективных условий небольших стран с экономикой, особо глубоко интегрированной мировое разделение труда.
Никогда раньше такой ситуации с доминированием левых и левоцентристских правительств в регионе не было.
«СП»: — Что их объединяет?
– Они все имеют одну общую черту: они отходят от радикальной неолиберальной политики, которая была навязана всем странам Латинской Америки с начала 90-х годов по формуле т.н. «Вашингтонского консенсуса» (см. справку «СП»). После начала претворения этой политики в жизнь она привела к разрушению государственного сектора, разрушению системы его социальных функций, к обеднению значительной части народов (даже нефтедобывающих Венесуэлы и Эквадора) и дискредитировала как сам курс ортодоксального неолиберализма, так и проводившие его правые правительства. Что мы и видим на протяжении последних 10-12 лет.
«СП»: — Это общая черта негативного рода, а что позитивного предлагается взамен? Какая политика осуществляется вместо прошлой?
– Другой общей чертой является курс на усиление социально-экономических функций государства, заметное перераспределение общественного богатства, развитие системы социальных программ. Это позволило значительно сократить массовую бедность, повысить грамотность, обеспечить охват населения здравоохранением на льготных условиях или даже бесплатно, развить жилищное строительство и т.д. Это все дало импульс к экономическому развитию и позволило Латинской Америке сравнительно с малыми потерями пережить экономический кризис 2008-2009 годов. Одни из самых успешных результатов по преодолению этого кризиса отмечаются у Бразилии, которая выступает в значительной мере локомотивом всего региона. Полный контраст этому составляют страны, где у власти остались правые: Колумбия, Мексика, Чили. В этих странах мы видим серьезные социальные потрясения и нередко кровавые конфликты, как в Колумбии, где не прекращается партизанское движение, и Мексике, где идет настоящая война между армией и наркобизнесом.
«СП»: — В чем различие между радикальными и умеренными левыми режимами?
– В том, что радикальные пошли на активное вторжение в отношения собственности: Венесуэла, Боливия вернули нефть и газ под полный контроль государства. Значительная часть крупной промышленности также оказалась под его контролем. Госсектор там и раньше был крупным, а с тех пор он расширился еще больше. В Венесуэле даже поставлена цель достижения социализма XXI века. То есть официально полностью отвергается капиталистическая перспектива развития.
«СП»: — Каких же результатов удалось добиться левым режимам при такой политике?
– Самые большие достижения по социальным показателям у леворадикальных режимов. В Венесуэле полностью ликвидирована безграмотность, резко уменьшена бедность: ко времени избрания Чавеса, около 50% населения страны жило в условиях бедности и около 25% в условиях нищеты. Сейчас в условиях бедности, по их меркам, там живет процентов 20, а крайней бедности – процентов 9. Ставится задача дальнейшего снижения этих показателей. Но формальные экономические показатели в Венесуэле не лучшие: например, самая высокая в регионе инфляция. Все-таки столь масштабные социальные программы при значительном давлении на страну извне обходятся достаточно дорого в прямом и переносном смысле, что порождает недовольство части средних слоев. Однако за годы правления Чавеса в дельте реки Ориноко разведаны самые большие в мире запасы нефти – по данным официальных венесуэльских и серьезных американских источников, они превосходят запасы Саудовской Аравии. В Боливии и Никарагуа почти полностью ликвидирована безграмотность.
Самые впечатляющие экономические показатели у Бразилии, которая превратилась из страны с самым большим социальным неравенством в мире и весьма неустойчивой экономикой в настоящего экономического гиганта. Хорошие результаты у Боливии и Эквадора – в этом году темпы роста ВВП около 7%.
«СП»: — Кстати, о Бразилии: когда президент Лула был избран на второй срок, он провозгласил принципиальной задачей борьбу с бедностью. Каковы достигнутые результаты?
– Они не такие впечатляющие, как в Венесуэле, но они велики, потому что впервые масса бедняков в Бразилии получает продовольственную корзину на льготных условиях. Эта программа называлась «Свести голод к нулю». И, действительно, проблемой Бразилии до Лулы был самый настоящий голод среди бедняков, а теперь людям уже не грозит голодная смерть. Другая программа, ни много ни мало, борьба с рабством, потому что во многих районах Бразилии эта проблема существует до сих пор. Не только владельцы фазенд, скотоводческих пастбищ, но и некоторые промышленники просто держали взаперти людей, попавших к ним, и заставляли их трудиться бесплатно под охраной своих головорезов. То есть реально существовало рабство тысяч людей, и только в период правления Лулы с этим злом начали бороться. До сих пор обнаруживают такие места, где содержат невольников.