Михаил Прохоров грозит гражданской войной. Отвечая в ходе пресс-конференции на вопрос об оценке прошедшей в России в 90-е годы приватизации, он признал, что она была несправедливой. Правда, не факт, что он сделал это в силу своего внутреннего признания совершенной несправедливости. Просто потому, что оценивать ее сегодня как справедливую – значит вызвать общественное отторжение. К тому же несправедливой ее признал Путин.
Правда, Прохоров при этом сослался на то, что ни в одной стране, где проводилась приватизация, справедливой она не была. Но это спорно. Вообще, в каждом отдельном случае нужно смотреть на конкретные условия ее проведения: скажем, в той же Москве она проводилась по нормам, более справедливым, чем в России в целом. Это было целое противостояние между Чубайсом и Лужковым.
Здесь есть две точки расхождения. Ясно, что приватизация – это передача в частные руки того, что его обладателям не принадлежит. Но в одном случае это может быть передачей частным лицам собственности государства – и тут возникает вопрос, чье это государство, чьего класса. В другом случае это может быть передачей в частные руки собственности общества. И если, например, передача собственности феодального государства в собственность буржуазии при определенных условиях может быть справедливой и прогрессивной, то при передаче частным лицам общественной собственности вопрос стоит иначе. Как минимум эта передача исторически реакционна. Другая сторона вопроса – происходит эта передача собственности за вознаграждение или бесплатно (либо за символическое вознаграждение).
То есть вопрос оправданности – это вопрос эффективности. Но есть и куда более важный вопрос – не о том, кто приобретает, а о том, кто теряет. Ведь, если кому-то дают, значит у кого-то отбирают. И если кому-то дают практически бесплатно, значит у кого-то практически бесплатно отбирают. Можно сколько угодно спорить о том, была ли общенародная собственность реальностью или формальностью. Даже, если предположить последнее, нужно было сделать ее реальной собственностью общества. А ее из формально общенародной обратили в реально частную собственность меньшинства. То есть отобрали и формально. И задаром.
Это понимают все. И поэтому, согласно данным Левада-центра за осень 2011 года, 42 % россиян полагают, что нужно вернуть государству (т.е. в данном случае обществу) всю ту собственность, которой оно лишилось в годы приватизации. Еще 33 % считают, что ее нужно вернуть, если будет доказано, что она была приватизирована незаконно, и 17 % – что этот вопрос сейчас не стоит поднимать. То есть последнее – это, как ни странно, позиция Путина и Прохорова. Но против нее мнение 75 % населения страны.
При этом ни Путин, ни Прохоров не заявляют, что она была справедлива – лишь Прохоров утверждает, что она была хоть и несправедлива, но проведена в соответствии с законом. Но на самом деле это ложь, поскольку в основном она проводилась не на основании законов страны, а на основании указов президента, напрямую противореча законам.
Путин говорит, что возвращать эту незаконно отнятую у граждан собственность на данный момент не нужно, потому что это вызовет экономический хаос. При этом у государства сегодня нет средств, чтобы обеспечить ее функционирование. Здесь есть о чем спорить.
Но Прохоров утверждает, что возвращать собственность не нужно, потому что это вызовет гражданскую войну. Лет пятнадцать назад это же утверждал Березовский. Четыре года назад гражданской войной, правда, по другому, хотя и схожему поводу, грозил Михалков. Сегодня – Прохоров. Правда, когда собственность так или иначе изъяли у Березовского, а его самого изгнали из страны, войны почему-то не случилось. И ничем не доказано, что если ее отобрать у Прохорова и нескольких сотен или тысяч его друзей и братьев по классу, то она обязательно возникнет.
Буквально за несколько лет до проведения приватизации лидеры страны уверенно заявляли: «Народ никогда не поступится своими завоеваниями». Или, еще более категорично: «Народ никогда не поступится завоеваниями Великого Октября».
А через несколько лет оказалось, что поступились. Лидеры партии полагали, что если кто-либо посмеет поднять на нее руку – миллионы мускулистых рабочих выйдут на защиту райкомов и горкомов. А, тем более, своей рабочей собственности – фабрик и заводов. Не вышли. Ни за дело Октября. Ни за партию. Ни за заводы. Ни за землю. Хотя там было за что.
Прохоров полагает, что выйдут за него… Кого наймет – выйдут. Но и с его миллиардами намного не хватит. Он, кончено, думает, что за него вступятся его работники. Он полагает, будто они будут вечно обязаны ему за то, что он дает им работу.
Работодатель, когда «дает работу», потому ее и дает, что имеет возможность за нее не доплачивать. Иначе зачем он ее будет давать… То есть каждый рабочий, работающий на условиях частного работодателя, всегда является тем, у кого работодатель что-то отобрал, в обычном понимании – украл часть заработка. Кто-то это осознает. Кто-то – нет. Но Прохорову не стоит переоценивать готовность своих рабочих встать на его защиту.
Во всяком случае, гражданская война никогда не возникает сама по себе – ее кто-то начинает. Если Прохоров грозит тем, что она будет, значит он обещает ее организовать.
Что подтверждает простую и очевидную вещь: гражданские войны начинает не народ, низвергающий отжившую власть. И не те, кто требует справедливости и перераспределения богатств – точнее возвращения награбленного тем, у кого оно было отнято.
Их начинают те, кто не хочет это награбленное возвращать. И те, кто надеется усмирить восставших «огнем и мечом».
Прохоров примиряет на себя роль нового Колчака – пусть почитает о том, как он закончил. Как закончили Шкуро, Краснов, Каледин.
Он как-бы говорит: «Мы имели право отобрать у вас ваши заводы и комбинаты. А вы не имеете права их возвращать». И одновременно он говорит: «Вы не сможете отобрать у нас то, что мы у вас украли. Просто потому, что мы будем защищаться. Если попробуете – готовьтесь к войне».
И хорошо, что он это говорит. Потому что, во-первых, честно предупреждает, к чему следует готовиться. Во-вторых, – потому что он прав в одном – свою собственность нужно защищать. С оружием в руках. То, что было у народа отнято – это есть по праву и по справедливости собственность народа. И он имеет право ее защищать и возвращать с оружием в руках.