В 90-е годы практически все, что было связано с советской историей, подвергалось беспощадной и зачастую необоснованной критике.
С течением времени страсти несколько улеглись, и в обществе даже появилась ностальгия по СССР. Все больше людей считают, что распад страны обернулся настоящей геополитической катастрофой — без всяких оговорок. Вместе с тем крах государства — это опыт, из которого полезно, а то и просто необходимо извлечь уроки с тем, чтобы в будущем не повторить прошлых трагических ошибок. Главное здесь — постараться объективно оценить сильные и слабые стороны Советского Союза. Великие государства просто так не исчезают с политической карты: для этого должны быть веские причины, внешние и внутренние.
Распад советского государства шел параллельно с демонтажем социалистического строя. Это неудивительно: ведь быстрая перекройка системы способна резко снизить и жизнеспособность страны в целом. Когда ликвидируются привычные схемы функционирования политики и экономики, государственное здание начинает шататься, ведь новые механизмы еще не отлажены, если они вообще существуют. Правда, некоторые эксперты утверждают, что свертывание социализма отнюдь не предопределяло распада СССР и возможен был вариант рыночного, капиталистического Советского Союза.
Не исключено, что этот гипотетический вариант действительно существовал. Но, как бы то ни было, связь между постепенным отказом от социализма и дезинтеграцией страны все же трудно отрицать. Какие же внутренние черты социалистической системы в данной ситуации оказались наиболее слабыми звеньями?
Вопрос собственности на средства производства — всегда один из основных при любом строе. Советская экономика была огосударствлена еще в первой половине XX века. Про «владельцев заводов, фабрик и пароходов» советские граждане слышали, когда речь заходила о «загнивающем капитализме», но в советской повседневной жизни фигура частного предпринимателя обычно ассоциировалось с чем-то незаконным и глубоко аморальным. Хотя если обращаться даже не к конкретным историческим или современным примерам, а к элементарному здравому смыслу, понятно, что найти надежного управляющего, которому можно доверить свою собственность, — одна из главных задач собственника во все времена. В самом деле, владелец сам у себя не будет воровать собственное предприятие, это — нонсенс. А вот про наемного менеджера, если у него имеются криминальные наклонности, такого не скажешь: это — человек со стороны. У такого «наемника» теоретически есть мотив для кражи, ему выгодно присвоить себе чужие активы предприятия, выгодно, получив, значительную взятку от конкурентов, довести завод до банкротства и т. д. Однако на страже интересов собственника стоит государство, которое жестоко карает проворовавшихся управленцев (если, конечно, живет по закону). Это — сдерживающий фактор. Кстати, основные собственники предприятий нередко позволяют наемному менеджеру стать акционером, т. е. младшим, второстепенным, но все-таки собственником. Таким образом, задействованы два механизма предотвращения воровства: угроза наказания за преступление и материальная заинтересованность.
Но в Советском Союзе собственность была общенародной. Не будем сейчас спорить о том, насколько эта декларация соответствовала действительности, в данном случае важно, что управленческие функции осуществляли государственные служащие. Что же получается, когда экономика практически полностью огосударствлена? В этом случае правящая элита, с одной стороны, является наемным менеджером, которому управляемые предприятия не принадлежат, а с другой — она является государственной властью. У такого специфического «управленца» может возникнуть соблазн стать частным собственником, переведя активы на свое имя. Государство для него в данном случае не станет помехой, поскольку он сам и управляет государством. Как говорится, «сторож сторожит склад, но кто же сторожит самого сторожа?».
Последний министр станкостроительной промышленности СССР Николай Паничев многие годы входил в высший круг советских управленцев, а уйдя в отставку в 1991 году, стал президентом Открытого акционерного общества «Росстанкоинструмент». Эта организация, по сути, являлась объединением ключевых заводов отрасли и осуществляла функции по управлению этими предприятиями. Как известно, приватизация крупных хозяйствующих субъектов началась уже после распада Советского Союза. Этот процесс затронул и станкостроение. В интервью КМ TV в августе этого года Николай Паничев рассказывает, в частности, о таком эпизоде времен приватизации. По словам Николая Александровича, человек, который в перестроечные времена был директором одного из машиностроительных заводов, а в 1991 году занял крупный пост в правительстве России (человека этого ныне уже нет в живых, и Паничев не стал называть его имени. — Прим. ред.), вышел на него с деловым предложением.
— Николай Александрович, вот Вы профессионально печетесь о станкостроении, но у вас ничего нет.
— Как же нет? У меня столько заводов!
— Да, но это — не Ваши заводы… Давайте так: подберите нам перспективную пятерку заводов, а мы Вас сделаем миллионером, у Вас даже самолет будет свой.
Паничев отказался участвовать в этой «комбинации», но эпизод наглядно демонстрирует отношение некоторых бывших крупных управленцев СССР к собственности, которую они еще совсем недавно торжественно именовали «общенародной».
Отсюда становится понятно, зачем вообще понадобилась перестройка (по крайней мере, тем, кто банально решил прибрать к рукам собственность огромной страны). Вопреки однобоким и крайне тенденциозным заявлениям антисоветских критиков либерального толка, СССР отнюдь не был экономически несостоятельной державой и не проигрывал гонку вооружений. По мнению многих экспертов, пресловутые проблемы дефицита и очередей вполне были решаемы в рамках советского строя. Зачем же, спрашивается, надо было ликвидировать успешно функционирующую систему с большим потенциалом? Наверное, странный вопрос для тех, кто был ключевой персоной и в своей деятельности руководствовался не интересами страны, а своими личными.
Доктор исторических наук, автор книги «Кто поставил Горбачева?» Александр Островский в эксклюзивном интервью КМ.RU рассказал, в частности, что уже в 1985 году существовал план реформ, предполагавший масштабную приватизацию: «Нужно учесть то обстоятельство, что перестройка была задумана уже Андроповым. Как сообщил мне Николай Иванович Рыжков (в 1985-1990 гг. — председатель Совета министров СССР, член Политбюро ЦК КПСС. — Прим. ред.), когда в ноябре 1982 года Андропов создал экономический отдел ЦК КПСС, который он, Рыжков, как раз и возглавил; перед ним была поставлена задача подготовить переход к многоукладной рыночной экономике. В связи с этим Андроповым была создана специальная группа для подготовки экономической реформы, в которую входил и Горбачев. Официального статуса данная группа не имела, но фактически ее возглавлял Горбачев, являвшийся членом Политбюро и по этой причине занимавший в партийной иерархии более высокое положение, чем секретарь ЦК КПСС Рыжков. К весне 1985 года концепция экономической реформы была подготовлена. Она предполагала сохранение у государства только 50% собственности. Остальное должен был составить частный сектор».
Добавим от себя: наивно было бы полагать, что «реформаторы» намеревались сделать частными собственниками рядовых граждан страны.