Логическое завершение рокировки того, что предыдущие несколько лет называлось «тандемом», свершилось. Путин взял самоотвод с поста лидера «Единой России» и рекомендовал на этот пост Медведева. Вряд ли возможно влезть в голову правящему тандему и узнать, когда была достигнута такая договоренность, не исключаю, что такой вариант предполагался в ходе властной рокировки на съезде «Единой России» в сентябре 2011 года.
Только что отрекшийся президент, выступивший первым номером в списке партии, не принес «единороссам» никаких очков на думских выборах, скорее уж наоборот. К тому же, многие граждане посчитали себя обиженными в результате столь явного властного сговора по переделу власти без всякого их (граждан) участия.
Официальные объяснения, почему Путин уходит с чисто номинального поста лидера партии, вряд ли могут кого-либо удовлетворить. Что такое, например, «президент должен оставаться надпартийным институтом» в контексте «сложившейся в последние годы практики», по которой на двух последних парламентских выборах в бой «единороссов» вел именно президент? Звучит почти как издевка над здравым смыслом. Или это уходящий президент не является «надпартийным институтом», а вступающий в должность – он «надпартиен»? Не поймешь.
Логику решения все-таки стоит искать в сфере политической, а не абстрактно-идеологической. И тут получается, что все участники сделки оказываются в выигрыше. Путин, чей процент поддержки на выборах был существенно выше «Единой России», избавляется от прямой имиджевой связки с партией. Эту связку менеджеры предвыборной кампании Путина старательно прятали, а теперь можно просто от нее избавиться. Для Путина «Единая Россия» стала очевидным «чемоданом без ручки»: и тащить тяжело, и бросить «жалко». Вернее, просто «бросить» не получится, поскольку в Госдуме больше половины кресел занимают те самые «жулики и воры».
Для Медведева же партийный пост – своего рода бонус к посту премьерскому (если, конечно, вдруг не произойдет чего-то совсем уж неожиданного). Контроль над партией превращает Медведева в некоторое подобие политического премьера, даст главе правительства контроль в Госдуме и, в некотором смысле, дополнительно подстрахует от неожиданных решений старшего коллеги по «тандему».
Некрасиво, конечно, получилось, что президент, год назад открыто критиковавший партию и выражавший симпатии прохоровскому «Правому делу», оказывается вдруг во главе той самой «забронзовевшей» структуры, но что поделать – Дмитрий Медведев не раз повторял выражения «политика – искусство возможного» и «политическая целесообразность». И когда понадобилось ради премьерского поста возглавить список партии на выборах, никакого видимого сопротивления Медведев не оказал. В этом контексте и последующее «лидерство» выглядит вполне логичным.
«Единой России», как ни странно, появление во главе уступающего Путину в популярности Медведева тоже полезно. Не в том смысле, что она теперь немедля обзаведется айфонами, а в том, что теперь слухи про ее ребрендинг, деление или даже роспуск должны прекратиться, и для партийцев наступит какая-никакая стабильность. Второго политика в стране на партию вряд ли бы поставили, если бы саму партию тут же планировали уничтожить.
Однако, будущее «Единой России», если воспринимать ее в качестве политической партии, а не бюрократического гомункула, теперь представляется печальным. Фактически, потеря статуса «партии Путина» означает, что игры в создание влиятельной партии политическим менеджерам сильно поднадоели. Какие уж здесь дискуссии об идеологии. Роль ЕР в ближайшие годы сведется преимущественно к исполнению заготовленных в Кремле и Белом доме решений. И собственного политического веса у «партии Медведева» теперь не будет.
Правда, выглядит решение несерьезным и даже смешным. Поменялись креслами, местом в списке, теперь еще партию поменяли. Осталось женами поменяться или, как советовали остроумцы в интернете после сентябрьского съезда, фамилиями.