Представляю древнюю статью нынешнего штатного патриота Леонтьева, где он яростно громит кого бы вы думали — охранителей.
Те группы и тех лиц, которые противились развалу Советского Союза и тех, кто предупреждал об угрозе либерализма и внутреннего предательства. Такой себе посильный вклад в дело разрушения государства. Примечательно, что данная статья вышла на страницах газеты «Атмода», Народного Фронта Латвии.
И еще — во время чтения этой статьи, меня не покидало легкое чувство дежавю, как будто Леонтьев с переменой лиц и названий, пишет не по поводу тех событий, а по поводу современности и себя сегодняшнего в борьбе с «оранжизмом». Такая вот гримаса истории.
Происходящий примерно с 1986 года процесс постепенного сближения двух внешне совершенно противоположных течений общественного сознания — консервативного национализма (Шафаревич, Распутин, Белов и пр.) и сталинистско-охранительного национал-коммунизма (Нина Андреева, Бондарев, Викулов, Грибачев, Ю. Жуков и пр.) — в последние месяцы приобрел характер стремительной консолидации на единой платформе. Ее представители не только сидят за одним столом в президиумах, выступают сплоченной группой в одних изданиях («Литературная Россия», «Молодая гвардия»), но заговорили единым языком, окончательно сформировали единый «символ веры», концепции и тактику.
Лавинообразное ускорение процесса консолидации основано на реальных надеждах на скорый радикально-консервативный поворот в политике. То есть «патриоты» почувствовали сильный «запах» власти.
Представители первого течения начинали с тотального антикоммунизма (И. Шафаревич «Социализм»), в основе которого представления о революции и коммунизме как порождении внешних, враждебных России сил, разрушительной деятельности «инородцев», проникновения и распространения идей, духовно чуждых русской и национально-религиозной традиции. Их политический идеал от Столыпина, Корнилова, Николая I до Иоанна Кронштадского и Пуришкевича. Пропаганда этих идей сопровождалась эмоциональным и достаточно последовательным разоблачением «зверств большевиков», причем со временем все больший упор делался на гонения против Церкви и уничтожение национальной культуры с акцентированием роли «инородцев». Одним из первых направлений реализации этих концепций стала кампания по охране памятников исторического наследия, на базе которой и выкристаллизовались _ячейки будущей «Памяти».
Вторая тенденция развивалась под лозунгами защиты «семидесятилетнего исторического пути» от поругания, пропаганды великих успехов социалистического строительства, массового энтузиазма, отстаивания идей чистоты марксизма-ленинизма и «руководящей роли партии» в духе «идейного монолита», пропаганды социалистических ценностей и завоеваний.
Для этого течения характерны крайняя политическая нетерпимость, апология насильственных методов подавления инакомыслия, списание человеческих издержек как неизбежных в условиях великих скачков, переломов и потрясений, прямое и косвенное оправдание и возвеличивание Сталина (Сталин — как символ великой социалистической державности), яростное сопротивление разоблачениям сталинизма, интерпретация социалистического интернационализма в духе великодержавного коммунистического мессианизма (СССР во главе с «руководящим» русским народом), апология неограниченного централизма, поощрение кадрового и бытового шовинизма.
При внешнем несходстве и даже антагонизме оба течения объединяет единая структура мышления, что значительно облегчает их конвергенцию. Попытки подобного сближения имеют исторические прецеденты: переход на сторону большевиков ряда представителей высшего офицерства и генералитета царской армии откровенно правой ориентации, воспринявших большевиков как единственных спасителей идеологическо-территориальной целостности Российской империи (ген.-лейт, М. Д. Бонч-Бруевич); возвращение в СССР руководителя полуфашистской военизированной эмигрантской организации «Молодая Россия» Казенбека, считавшего Сталина реставратором имперской и монархической идеи.
«Символ веры»
Итогом идейной консолидации двух названных направлений стало окончательное оформление эклектичной по источникам, но единой по структуре концепции. В ее основе — идея сохранения любой ценой морально-политической, идейной и территориальной целостности «Державы» как некой мистически воспринимаемой самоценности. Эта идея опирается на сохранение и упрочение существующих «духовных ценностей», на которых основана социальная стабильность, противопоставляемая растленному влиянию Запада, потребительским идеалам, социально-классовой поляризации, ведущей к утрате «гуманистических идеалов» и социальной защищенности в ее популистско-демагогическом варианте. Настойчивые разговоры о духовности вообще прикрывают предельный политический цинизм, облегчающий снос прежних идеологом, которые мешают окончательно оформить новый консенсус этих двух течений. Так, национал-коммунистические охранители «сбрасывают» остатки марксистской идеологии и фразеологии. В то время как консервативные националисты отказываются от своего принципиального антикоммунизма, признавая самоценность сохранения духовных идеалов социального общества.
При этом коммунизм превращается в ГЕОПОЛИТИЧЕСКУЮ абстракцию, трактуемую в духе иезуитской духовности. Это позволяет представителям обоих течений в едином порыве рукоплескать формуле майора Червонопиского («держава — родина — коммунизм»). По сути дела, мы имеем усеченный вариант модернизованной «заединщиками» формулы официальной народности: «идейность — партийность — народность — православие — госбезопасность», точно подмеченный В. Войновичем.
Геополитический взгляд на мировую историю и политику выдвигает идеи АРМИИ и ПОРЯДКА как средства борьбы с таинственными силами Зла, плетущими во главе с сионистским капиталом чудовищный заговор против державы. Идейный отпор этим силам призван обеспечить «подъем национального самосознания» русского народа, понимаемый как разоблачение и «выведение на чистую воду» его заклятых врагов и предателей.
Идея самоценной государственности опирается на реанимированную сталинистско-муссолиниевскую схему иерархии интересов: «общенародный — национальный — групповой — личный». Причем последние зачастую трактуются просто как деструктивные.
Образ ситуации
Паническое ощущение действительности сопровождается достаточно сознательным взвинчиванием себя и аудитории и направленной «психической атакой» на определенные группы в гос- и партаппарате, ощущающие себя потенциальными или реальными объектами обвинений в «сопротивлении перестройке». Механизм описания происходящих в обществе процессов можно охарактеризовать как «торговлю страхом». Провозглашается: процесс разрушения сложившихся ценностей и идеалов, в результате — полная социальная дезориентация населения, которое обращается поголовно в объект манипулирования для внешних сил, рост социальных конфликтов, разорение и разграбление страны, захват власти местными мафиями, опирающимися на коррумпированные элементы аппарата и прикрывающимися националистическими лозунгами. Главной опасностью объявляется крушение «ценностей», и отсюда — неизбежная экономическая и политическая поляризация общества, то есть крушение пресловутого «морально-политического единства» народа.
Образ врага
Именно общая «борьба и ненависть» явились движущей силой консолидации двух направлений. И именно в формировании «образа врага» достигнут наиболее быстро прочный консенсус. Враг — это «обнаглевший, зарвавшийся либерал» (от кадета Родичева с фразой о «столыпинских галстуках» и еврейско-масонско-плутократического заговора против монархии — Гучков, Керенский, сионисты… — до новомировской публицистики, современных «перестройщиков» и бывших диссидентов, т. е. Сахаров, Синявский, Шмелев, Попов, Карякин и др.). Объектами ненависти становятся издания «Огонек», «Юность», «Московские новости» и т. д. Формируется презрительное отношение к средствам массовой информации вообще и, особенно, к телевидению («за два года из «ящика» расстреляли страну короткими очередями»). За конкретными объектами ненависти — марионетками — стоят обладающие реальной властью «представители злых сил». До сатанински символических размеров вырастают фигуры М.С.Горбачева и А.Н.Яковлева, являющиеся главным орудием враждебного России заговора тайных международных клубов финансовой олигархии, сионистского капитала в союзе с сепаратистами из среды национальной криминальной буржуазии, стоящей за спиной национальных движений в республиках. Для массового пользования широко используется упрощенная схема жидо-масонского заговора.
NB! Ничего не напоминает?
Милитаризм и геополитика
Генетически общим для обеих составляющих нового консенсуса является демиургическая и демоническая картина мира, представление о том, что миром правят могучие тайные силы, заговоры, физическое неприятие представления об истории и мире как сложном многофакторном процессе, подчиненном неоднозначным тенденциям, сложнейшим переплетениям и «игре» интересов, полное неприятие диалектического способа мышления, вульгарный рационализм и механицизм. Любое усложнение картины ситуации представляется «жидо-масонскими кознями», призванными скрыть их тайную и зловещую деятельность. Отсюда не только внешняя, но и внутренняя политика рассматривается исключительно в геополитическом аспекте. Под геополитику механически подверстываются и предвоенные акции сталинизма (пакт Молотов — Риббентроп), и действия в Венгрии и Чехословакии, и афганская авантюра, и «героическая» деятельность армии девятого апреля в Тбилиси.
Геополитика становится идеальным полем для братского соединения коммунистического мессианизма и имперского шовинизма, последний прикрывает скомпрометированное драное знамя первого и превращается в его псевдонаучное оправдание. Консенсус в отношении геополитических целей и угроз дает возможность объединенным «патриотам» сомкнуть ряды в возвеличивании милитаризма и обожествлении армии не только как механизма и аппарата, но и как самоценной идеи, воплощающей в конкретной форме «нематериальные» понятия «целостности», «единства» и т. п. Прямое и настырное заигрывание с армией, апология любых силовых методов решения поставленных «задач», упование на полувоенные формирования афганских ветеранов являются отнюдь не бескорыстными: именно армия и вместе с ней органы предполагаются как основное средство социальной механики в «альтернативных моделях перестройки».
Гражданское общество и «целостность»
Настойчивая констатация факта: «У нас гражданского общества нет» — у кого с радостью, у кого с напускной печалью и с облегчением от того, что несвойственная «русскому духу» задача строительства такого общества снимается.
При этом очевидные очаги и процессы формирования гражданского сознания либо игнорируются (классовое рабочее движение кузбасского типа), либо объявляются кознями сатаны (Прибалтика, народные фронты, конструктивные неформальные движения, либеральная пресса, постепенная политизация сознания…). Провозглашается как неизбывная реальность господство тоталитарного сознания, отрабатываются любые попытки его деструкции на массовом уровне как разрушающие целостность (единство, идеологию, мораль, духовность и т. д.) и, следовательно, единственным и вожделенным образом действия предполагается манипулирование этим тоталитарным сознанием при максимальной его укреплении с помощью «новой» интегрированной национал-социалистической идеологии.
Позитивная программа или «альтернативная модель перестройки»
Если исключить истерические завывания на тему о духовности, «темных силах», «врагах нации», «ценностях социализма», ультрапатриотических призывах, вся позитивная программа сводится к почвенническому традиционализму, свертыванию гласности, «нейтрализации» зарвавшихся либералов, реанимации административно-командных механизмов, укреплению и расширению прав и функций карательных органов ради спасения целостности и «державного величия», усилению автаркии и тщательной селекции культурных процессов в соответствии со вкусами новых национал-социалистов.
NB! Опять же, ничего не напоминает? =)
Единственным образчиком, претендующим на целостную альтернативу существующим концепциям перестройки, является так называемая «теория прорыва», противопоставленная развитию рыночных отношений, демократических процессов, формированию гражданских структур, правового государства, постепенному переходу к институциональной демократии. За обновленный, «опережающий» вариант развития выдается технократическая социомеханика, настоенная на средневековой концепции духовной элитарности, национально-историческом своеобразии («русской идее»), харизматическом лидерстве, обращении всего народа в средство и сырье для «скачков» и «прорывов».
При этом единственными достойными кандидатами в харизматические лидеры авторы этой концепции видят себя. Поэтому глубоко ошибаются «государственные мужи», которые пытаются пользоваться услугами указанных «охранителей», их судьба, как это неоднократно уже было продемонстрировано в истории, — отойти в социальный шлак. Единственным эффективным инструментом этой социальной механики является танк. Запугивание кровавыми кошмарами в ходе грядущего разрушения «целостности» силами мирового зла сопровождается упованием на твердую руку, немедленное хирургическое решение, предполагающее отсечение
«гнилого мяса» (человеческого).
NB! Эээ, про социальный шлак и «запугивание кровавыми кошмарами» мне вот почему то вспомнилась зима 2011.
Номинация идеи и ближайшие перспективы
Из всего вышеизложенного становится совершенно очевидным, что новый консенсус по своему идейному содержанию полностью совпадает с концепциями, известными как классический ортодоксальный фашизм или национал-социализм. При этом выделяются различные структурные уровни, предназначенные для потребления различными социальными группами: интеллектуально-технократический вариант для «духовной элиты», охранительно-тоталитарный для консервативных элементов аппарата, сталинских и афганских ветеранов, популистский и погромно-шовинистический для «народных масс» и маргинальных слоев («Память», люберы…). Для распространения этих концепций используются разные люди, но консолидируются они в одних изданиях, сохраняя идейное и морально-политическое единство, исповедуют один «символ веры».
Так как доминирующим полемическим приемом в публицистике этого направления являются ложь, компиляция, перенос на оппонентов своих действительных целей и мотивов, крайне необходимым представляется идентификация его с реальным фашизмом. Попытки «продать» населению легко узнаваемую обновленную модель сталинизма были бы обречены на провал, в то время как к идентификации фашистской модели по ее элементарным и типичным составляющим население еще недостаточно готово, поскольку эта модель никем еще пока не испробована. В ближайшей перспективе в условиях нарастающей социальной напряженности, вероятного ухудшения экономической ситуации неизбежно резкое усиление популистской компоненты, включающей в себя нарастание социальной демагогии, натравливание масс на «либералов» и реформаторов как прямых виновников экономического развала, усиление шовинизма и погромно-антисемитских настроений в духе «Памяти» и более четкое выявление шовинистического аспекта в теоретических построениях идеологов указанного направления.
Все это- неизбежное следствие борьбы за власть, что является основой и единственно достаточной целью фашистского движения. Опасность фашистского путча в нашей стране становится политической реальностью, вероятность которой вырастает с каждым днем, поскольку фашистский консенсус не ограничивается экзальтированными юнцами в кожанках со свастикой, а включает в себя представительные элементы из среды творческой и технической интеллигенции, усиливает свое влияние в существующих властных структурах (аппарате, армии и органах), предпринимает небезуспешные усилия для расширения своей массовой социальной базы, паразитируя на негативных процессах в экономике и обновляя арсенал социальной демагогии.
МИХАИЛ ЛЕОНТЬЕВ,
Москва
PS. Вот так вот нынешней охранитель Леонтьев не только яростно боролся пером против тех, кто хотел сохранить Советский Союз, но и приложил свое перо к раздуванию либерального мифа о русском фашизме. Клевещут понимаешь ли на либеральную прессу и «мифических врагов». Демонизируют Горбачева и Яковлева, ах негодяи. Хотят сплотится в «фашистском консенсусе» красно-коричневых.
Знал бы он тогда, что в этой статье он будет писать фактически про самого себя через 20 лет.
Ну и весьма забавно читать зная нынешнего Леонтьева про «истерические завывания на тему духовности и врагов нации». А уж про геополитику, так и вовсе говорить неудобно, так как яркий «геополитик» Леонтьев, что только ей не объяснял за последние годы.
Эх, сколько еще подобного дерьма числится за нынешними патриотическими деятелями менявшими и меняющими политические маски под дуновением ветров политической конъюнктуры. И сколько еще будет…