Шестого мая по всей стране был слышен грохот – то шагали железные ряды «Марша миллионов», протестной акции, задуманной и осуществленной непримиримой и несистемной оппозицией во главе с блогером Алексеем Навальным. В Иркутске в «Марше» приняло участие около ста человек, в Москве значительно больше, но если у нас марш всё-таки состоялся, то в столице провалился. Москва и Россия, увы, слишком разные политические реальности. Массовые акции в провинции возможны лишь по поводу местных проблем, тогда как события далекой столицы привлекают лишь немногих, живо интересующихся большой политикой. По той же причине мы могли наблюдать и занимательную идейную пестроту участников.
Нахождение в рядах какой-либо партии или движения федерального уровня в большинстве случаев обусловлено стремлением гражданина выразить свое отношение к событиям, происходящим в центре. Дело местного значения, как правило, стирает партийные и идейные предпочтения и разности и объединяет, казалось бы, необъединимых. В случае с «Маршем» в Иркутске получилось наоборот. Участие в акции КПРФ и прочих политических консерваторов выглядит странно. «Марш миллионов» это не защита Кайской рощи в Иркутске или же консолидация против точечной застройки, здесь соседство с обуянными «гражданским чувством», по меньшей мере, политически неверно и может считаться симптомом «детской болезни левизны». Декларируемая местными коммунистами стратегия поддержки всех протестующих против власти имеет весьма большой изъян – она лишь усугубляет общественную деструкцию и косвенно укрепляет власть на ее позициях, так как именно от власти люди ждут нейтрализации этой самой деструкции. О способах, целях и результатах политических действий нашей оппозиции написано многими и много. Пишут до начала мероприятий и пишут после. Но почти всегда пишут одно и то же. Удивительная особенность политических лидеров, подвизавшихся в борьбе с властью, заключается в том, что они из раза в раз совершают одни и те же ошибки.
Но писать, однако, надо, благо на этот раз некоторое отступление от канонического набора ошибок в «Марше миллионов» есть. А именно – имело место быть столкновение участников с силами правопорядка, после неожиданных действий вождей скандального марша, решивших промыслить политический капитал гапоновщиной. Так или иначе, большинство наблюдателей сходится во мнении, что оппозиционеры сознательно провоцировали кровавый финал акции. Очередное сборище под сенью громких лозунгов и зажигательных речей «о пользе молока и вреде табака» вещей славе оппозиции служить никак не могло. Тогда как теперь, «кровавый режим» подтвердил свою кровавость, чем морально оправдал для оппозиции деяния минувшие и будущие в деле борьбы за свободу.
Здесь надо немного отвлечься и потратить некоторое время на описание той идеологии, что вдохновляет борцов с режимом. В отечественной политике она значится как «либерализм». Само собой, это не тот либерализм, что был в девятнадцатом веке знаменем прогресса, науки и национального возрождения. Вовсе нет. Оригинальность российского либерализма, прежде всего в том, что он начисто лишен какой-либо научной базы. Если вы попросите что-нибудь почитать про современный российский либерализм, то вам предложат многочисленные публицистические статьи либеральных лидеров. Если, к примеру, разного рода «красно-коричневые» пытаются осмыслить происходящее в стране с позиции научного анализа, то либералы выше этого. Рациональный взгляд на политическую действительность у либералов заменяет некое «гражданское чувство». Это чувство, иррациональное, как все чувства, не требует логической системы доказательств, но поддерживается почти религиозной верой в его истинность. Выражается же это чувство в убеждении, что власть гражданина всегда и во всем обманывает. Недоверие и активное сопротивление власти есть в либеральной идеологии главным достоинством гражданина. Либералы отстаивают не свое право на власть, а право на борьбу с властью, ради самой борьбы.
Данное обстоятельство весьма важно, поскольку современный человек, не успевший пасть жертвой фурсенковской реформы образования, имеет научное мировоззрение. Окружающим весьма непросто сориентироваться в сложной гамме страстей либералов, а либералам их «гражданское чувство» мешает сформулировать конкретные политические предложения и заняться строительством политической организации.
Неуемный пафос и тотальная организационная некомпетентность оппозиции закономерно привела к выбору целевой аудитории, к так называемым «хипстерам». Это довольно узкий социальный слой граждан, ориентирующихся на ценности западного общества потребления, живущих в больших городах, зарабатывающих неплохие деньги на престижных местах, или имеющих в родителях состоятельных чиновников и бизнесменов. Они в массе своей аполитичны, поскольку те или иные политические расклады не отражаются на их социальном и материальном положении. Однако как пионеры в деле потребления они востребованы различными политическими силами – они живой символ экономического развития и социального оптимизма. Усилиями политических технологов им присвоили звание «креативного класса», и тем самым повысили их политическую капитализацию. Новый «класс» из виртуального пространства социальных сетей стал входить в реальную политику. Так как наиболее стилистически близкими хипстерам оказались либералы, то они влились в их нестройные ряды и стали именоваться «рассерженными горожанами». Конечно, вхождение в политику рассерженных хипстеров не было продиктовано их реальными политическими запросами. Для «креативного класса» политика – это своего рода «фишка», демонстрирующая социальную активность и «небыдловость». Хипстер должен быть социально активен, быть на виду у масс, иначе кто оценит его модный прикид.
В то же время отсутствие системы политических убеждений и ценностей, при обильных понтах, делает из хипстеров идеальный материал для массовки. Попавший в протестующую толпу волею случая, такой человек становится послушным проводником чужой воли. Толпа вообще инертна, а толпа безвольных людей инертна вдвойне. Что и продемонстрировал городу и миру Навальный 6 мая, и позже во время «Народных гуляний», водя сознательных граждан взад-вперед-туда-сюда посредством Твиттера. Твиттер, к слову сказать, в данном случае оказался идейно правильной заменой громкоговорителю.
Кроме этого, наверное, стоит сказать еще раз о неэффективности самого метода борьбы с властью путем организации массовых акций. Вся наша политическая жизнь, с ее кривым путем, родилась в лихую годину Перестройки. Тогда площади, заполоненные протестующими советскими гражданами, и в самом деле привели к крушению режима и страны. Но не стоит забывать, что в ту романтическую пору глас народа был для власти хоть как-то важен. Более того, власть подыгрывала возмущенным протестам, желая переформатировать власть трудящихся в демократию западного образца.
Конечно, можно вспомнить недавние события «арабской весны» существенно изменившей политический расклад на Востоке и прекратившей деятельность, казалась бы, вечных правителей. Но в ту «весну» революционеры звали арабов свергать неугодные режимы, а не устраивали провокаций, с последующим разоблачением преступлений режима в Интернете. Так что сравнения некорректны.
Похвастаться после прошедшей баталии оппозиции нечем. Поэтому вопрос не в том проиграла оппозиция или нет, вопрос в том с каким счетом она проиграла.